– Но к чему звездолёты? – недоумённо вопросил чёрный колдун, – Вы сомневаетесь в могуществе фаэтов? И допускаете оккупацию Земли ящерами Сириуса?
В обсуждение вмешался желтокожий человек в не менее цветастом ярком одеянии, с длинной витой косичкой, ручьисто ниспадающей за спину:
– Это правильно. Любые варианты должны быть учтены. Хорошо бы приобрести один из Юниверов. Побольше размером. Руководство «Нео-Силлабуса» должно быть в безопасности при любом раскладе. Так что предлагаю принять нашу программу в редакции уважаемого нами всеми Ранверсера. И на том закончим встречу – нас ждут дела и люди.
Участники исторического заседания покинули офис, немногим ранее брошенный людьми, скрывавшими лица под капюшонами.
Свежеизбранные руководители «Нео-Силлабуса» остались вдвоём в комнате, из которой не успели улетучиться живые молекулы жертвенной крови девушки по имени Нинель. Той самой Нинель, которую и всемогущий фаэт не смог вывести из-под ножей «Братства Агасфера».
После минутного молчания и обмена насторожёнными взглядами, серый Ранверсер произнёс с лёгкой усмешкой:
– В том же веке, в котором Пий 1Х писал для нас умную бумагу, американец Иосиф Смит искал в пустыне золото. И так приумножил найденный клад, что преуспел возродиться в решающий день…
«Заново рождённый» Иосиф Смит сжал побледневшие губы. Крашено-обесцвеченные белые волосы засветились сполохом искр, линзы глаз переменили цвет с голубого на оранжевый. Ранверсер поспешил отступить.
– Шутка, коллега, просто шутка! Но я восхищён! Моя проверенная столетиями сила плюс ваша хитрость, – вместе мы многого добьёмся. Ведь нам вдвоём придётся крепко держать первые места. Иначе развернётся борьба за власть. Что недопустимо и губительно. На обломках источенных червём соперничества земных церквей нам предстоит возвести тысячелетнее здание истинной веры…
Иосиф Смит, следуя примеру коллеги, усмехнулся, но сказал очень серьёзно:
– Когда наступит тот великий день… Когда земля свернётся, как свиток, и все элементы расплавятся от сильного огня… Останется ли тогда место для тысячелетних зданий?
– Цитата, как я понимаю? К месту, ко времени! И я не убеждён, что у сегодняшнего человечества есть будущее. Но кто-то выживет. Выживет, чтобы дать начало новому миру! А что важно для нас? Для нас важно: кто встанет у истоков грядущей цивилизации!?
– Ими обязаны быть… обязаны стать наилучшие из лучших, – патетично воскликнул возрождённый «пророк» Солёного озера. Видимо, он примирился со второй ролью в дуэте первых.
– Именно! Именно обязаны! Что означает: в первую очередь мы, мы вдвоём обязаны позаботиться о самосохранении. Ведь жизнь обрывается не только пулей или энергоимпульсами. Она зависит и от внутреннего состояния. Ведь наше здоровье определяется множеством факторов. Между прочим, и таким, как твёрдость либо пластичность предстательной железы.
Он улыбнулся, растянув влажные губы. Пламя свечей, висящих по обе стороны дверей, колыхнулось, то ли поддерживая, то ли не соглашаясь с сексуально практичной великой мыслью. И «пророк» смог оценить величие простоты. Оценил и развил далее:
– Если ваше последнее утверждение ввести в конкретные рамки… Да, можно сказать так: наступает новая эра семейно-исторической работы.
– Опять золотые слова! Несомненно, в рамках семьи и только семьи. Новой семьи, в новом понимании. Ведь все мы, только что принявшие к исполнению глобальный документ, единая семья. Поработали мы сегодня очень… А после серьёзной работы требуется полнокровный, всеохватывающий отдых. В семейном причём кругу. Вы согласны?
В ответ на разгорающееся в глазах Ранверсера пламя губы Смита повлажнели, мерцающий белый ореол у головы приугас. Последние нотки диссонанса терялись в нарастающем чувственном аккорде семейного дуэта.
– Утверждение не лишено оснований, – ответил Смит осторожным согласием.
Плавный жест рукой в сторону, доверительный полушёпот:
– За той дверью нас ожидают сёстры. Расширим круг семейного родства. Обойдёмся без ложного лицемерия, брат… В любой семье есть свои тайны, укрепляющие внутренние, духовные связи. Вот и у нас будут свои… Иначе как мы сможем доверять друг другу?
Не ожидая заключительного акта, призванного закрепить семейную близость Ранверсера и Иосифа Смита, тень плаща с капюшоном качнулась и покинула пространство офиса, уже познавшего в своё время более трагичные проявления близости членов общеземной человеческой семьи.
ЗЕМЛЯ.