— Эй! — рявкнул я, вкладывая в крик всю ярость, что копилась во мне. — Или пришибите меня сейчас, или через день я разнесу ваше чёртово гнездо к чертям! Оглохли, что ли, мабланы⁈
Рядом в постели что-то зашевелилось. Звук был ленивым, сонным, словно его издавало существо, которое только что проснулось от векового сна.
— Кто это тут у нас такой грозный? — прозвучал голос. — Ой, мне страшно! Не наказывай меня великий герой! Я буду хорошей девочкой…
Женский голос. Я чуть не подпрыгнул, насколько это было возможно в моём положении. Это не могло быть правдой. Голос был сладким, как приторный сироп, низким, с лёгкой хрипотцой, которая, казалось, специально создана для того, чтобы сводить с ума. Слова доходили до меня с опозданием, будто пробивались через толщу тумана, окутавшего мой мозг. Резкая смена правил игры выбила меня из колеи.
— Ты был настоящим героем! — продолжала она, и её слова звучали не как насмешка, приправленная сарказмом, а как подлинное восхищение. — Силач, храбрец! Это было что-то! Ни одна женщина во Вселенной не устояла бы перед тобой. О-о-о! Мой любимый, отважный, мой герой…
Я не мог понять, откуда здесь взялась Света? И была ли это она? Нет, голос был другим. Может, это снова галлюцинация? Видение? Или я окончательно двинулся? Интересно, что Наблюдатель делает со сбрендившими Восходящими? Но нет, всё было слишком реально. Слишком… осязаемо.
Что-то упругое и прохладное начало давить на лицо, лишая дыхания, но при этом вызывая странное, почти болезненное возбуждение. Я не сразу понял, что это было. Лишь через мгновение до меня дошло — это были груди. Женские груди. Они наваливались на меня, то на лоб, то на щёки, то на нос, лишая меня возможности дышать, видеть, думать. Соски упирались и тыкались в мои губы, ноздри, глаза, и каждый раз, когда моё лицо оказывалось свободным, я вдыхал тёплый, пряный воздух, аромат тонких духов дурманил и манил. Голова кружилась, в глазах мелькали искры, и я начал сомневаться в реальности происходящего ещё больше.
— А как ты переломал этих подонков⁈ — продолжала она, и её голос звучал как смесь восхищения и восторга. — Я сама видела, как ты хорош!
Я начал что-то понимать. Нет, это точно не Света. Эта женщина была другой. Чужой. Непонятной. Она оторвалась от меня, словно желая полюбоваться мной издали, и я увидел два почти идеальных полушария, нависающих над моим лицом. Они были упругими, слегка колышущимися, с небольшими светло-розовыми сосками. Зрелище было настолько завораживающим, что я вздрогнул и прикусил себе язык, но груди никуда не исчезли. Груди продолжали покачиваться надо мной, как будто дразня, а затем снова опустились на моё лицо, снова лишив меня дыхания.
На этот раз она попыталась оседлать меня. Я был готов, но всё же попытался отстранить её. Связанные руки мешали, но я напряг мышцы, и послышался треск рвущейся ткани. С победным возгласом незнакомка добилась своего, несколько раз прыгнув на мне, но руки мои были уже свободны. Мягко, но крепко взял её за бёдра и снял с себя. Отстранился. Приподнялся. Теперь я мог разглядеть её полностью.
Её фигура была идеальной, движения — изящными, как у хищницы. Глаза — неестественно яркие, зелёные, чуть больше, чем нужно, с экзотическим разрезом. Взгляд был живым, полным обещания чувственного наслаждения. Полные губы не портили впечатления, скорее наоборот — они волновали, приковывали взгляд. Шея — длинная, нежная, прекрасная. Плоский живот, как у легкоатлетки, контрастировал с широкими, крутыми бёдрами. В сочетании с тончайшей талией они выглядели невыразимо гармонично.
— О… Ты хочешь сверху, мой герой? — игриво изогнулась она. — Я нравлюсь тебе? Иди же ко мне…
Она сладострастно потянулась, словно демонстрируя свою безупречную фигуру, и привстала на локтях. Голова кружилась, но уже не от алкоголя, а от едва сдерживаемого желания. Я поднялся, отвязал ноги и откинулся на спину.
Незнакомка провела пальчиками с безупречным маникюром по моей груди, склонилась надо мной, взяла руку и прижала ладонью к своей груди. Её губы нежно касались моего лица, шеи, груди… Я почувствовал нежную, но сильную руку на своём бедре. И в тот же миг она перевернула меня на себя, прижала, глубоко задышала в лицо.
— Войди же в меня… — прошептала она. — Не медли…
Её горячие бёдра касались моего живота, и я словно растворился в них, потеряв связь с внешним миром. Сердце бешено долбило в груди ритмом там-тама, лёгкие работали, как кузнечные меха. Эта женщина сулила неземное блаженство. И я уже плыл, теряя себя, вздымаясь и падая, а она всё шептала что-то сладко-нежное на ухо, вскрикивала и стонала, не давая оторваться от своих губ. Это было сказочно, прекрасно, необычно, волшебно. А впереди нас ждало ещё большее, почти невероятное, недоступное с земными женщинами. Я чувствовал это. Её тело, казалось, источало фантастическую сладость, сверхъестественное наслаждение. Это было упоительно.