— Это, дружище, не дело. — Донахью разговаривал так спокойно, словно встречался с эльфами каждый день. — Маленький народ — мастера на все руки, и негоже тебе оставаться без работы. Так рассказывал мне папаша, а ему — мой дед. Эльфы, говорили они, мастера что надо.
— Это правда, — ответил Эллоуэн. — Я и сам мастер что надо.
Это было простое, безо всякого хвастовства, утверждение.
— Я могу сделать так, что любой медный предмет будет выглядеть как новенький.
— Правда? — Донахью взглянул на него с интересом. — Это интересно. Не против, если я тебя испытаю? Подожди здесь.
Он ушел в другую половину помещения, где располагалась авторемонтная мастерская, и вернулся с большим темным куском металла в руке. Эльф по одному запаху определил, что это медь. Донахью поставил предмет перед эльфом.
— Это радиатор, дружище. Вода течет вот по этим трубочкам, а вот здесь выходит наружу. Старый Пит Йеггер хочет, чтобы я починил его, но радиатор рассыпается в руках, и я боюсь доломать. А старик не может купить себе новый. Если починишь, я хорошо заплачу.
— Отчего ж не починить? — Руки Эллоуэна дрожали, пока он вытаскивал инструменты из котомки. — Через час все будет готово.
Донахью с сомнением посмотрел на эльфа, но кивнул.
— Может быть, ты его и починишь. Но сначала я тебя накормлю, и никаких возражений. Голодное брюхо к работе глухо, по себе знаю. Там еще остался сэндвич и кусок пирога.
Пища исчезла за несколько мгновений, и вскоре Эллоуэн целиком погрузился в работу. На его лице снова появилась обычная веселая улыбка, он тихонько насвистывал, а металл в его руках, казалось, охотно принимал любую форму, какую желал мастер.
Эллоуэн терпеливо ждал, пока Донахью проверял его работу. Радиатор сиял как солнце и выглядел совершенно новым. Кузнец не мог найти ни малейшего следа починки.
— Да ты мастер! — восхитился Донахью. — Теперь мы на пару с тобой разбогатеем: будем скупать старые радиаторы, чинить их и продавать за хорошие деньги. Все, считай, что нашел себе работу.
Перед глазами эльфа возник бесконечный ряд неисправных радиаторов; верный заработок, и не надо теперь бродить с места на место. У индустриализации, оказывается, были и отдельные положительные стороны.
Донахью тем временем порылся в ящике и достал медную фигурку собаки на треснувшей подставке.
— Пока нет настоящей работы, можешь починить вот это, — сказал он. — Не иначе как Бог послал тебя ко мне. А кстати… как ты здесь очутился? Я думал, вы работали только в Старом Свете?
— Мой дом теперь здесь, — покачал головой эльф. — Много лет назад города Старого Света провоняли дымом, а сельские жители обеднели. Когда открыли Новый Свет, многие перебрались сюда, подальше от этого дыма, а оставшиеся заснули в холмах один за другим. Но дым догнал нас и здесь, и теперь Маленький Народ уснул целиком, кроме одного меня. Я неожиданно пробудился, и очень этому рад.
Донахью кивнул.
— А я-то как рад! Я хороший кузнец, но лошадей здесь почти не осталось, и волей-неволей пришлось перейти на автомобили. Думаю, ты очень поможешь мне. Больше всего я ненавижу возиться с системой охлаждения и генератором, а там как раз полно медных деталей.
Вдруг Эллоуэн выпрямился и спросил:
— Эти радиаторы — они что, для автомобилей?
— Разумеется.
Донахью отвернулся, положил на наковальню подкову и начал мерно бить по ней молотом. Он не заметил тени, промелькнувшей в глазах эльфа.
Эллоуэн думал о своем народе, обреченном на беспробудный сон в пещерах, под холмами, пока воздух не очистится от ядовитых испарений. А теперь он помогает чинить машины, которые производят эти испарения. И положение казалось безвыходным: ему приходилось соглашаться на любую работу, чтобы прокормиться.
Донахью продолжал бить молотом по подкове.
— Ты думал о том, где будешь спать? — спросил он. — Я, пожалуй, дам тебе комнату моего сына. Он сейчас в колледже, так что комната ему пока не нужна. В один прекрасный день мой мальчик станет великим инженером, — добавил кузнец с гордой улыбкой, — и хотя он не продолжит наше семейное ремесло, я думаю, это к лучшему. Ведь когда-нибудь закончатся запасы угля и нефти, и для механика вроде меня не останется никакой работы. Папаша мой был кузнецом, мне приходится чинить автомобили, а мой сын… У него будет другая дорога.
— Запасы угля и нефти закончатся? Что, совсем?
— А как же? Никто не может сказать, когда, но этот день придет. И тогда автомобили будут ездить на электричестве, или, может, на спирте. Мир меняется, дружище, и мы, старики, ничего не можем поделать с этим.