Убийцы сработали настолько профессионально, что лишь через минуту один из прохожих, обратив внимание на неестественную позу Шеррил, подошел узнать, в чем дело. Его истошный крик вывел Бейтса из состояния оцепенения. Расталкивая напиравших зевак, он решительно направился прочь от рокового перекрестка. Он прекрасно знал убойную силу пули такого калибра, выпущенной в упор.
В силу определенных профессиональных качеств, приобретенных за годы службы в военной авиации, Бейтс относился к категории людей, которых опасность или иная экстремальная ситуация дисциплинируют и мобилизуют. Паника им неведома. Шагая по вонючей нью-йоркской улице, Бейтс быстро просчитывал ситуацию.
Первое. Связано ли убийство Шеррил с ее попыткой помочь ему? Маловероятно. Проще было бы убрать его самого. Убийца намеренно дал ему шанс смыться, им не нужен был лишний труп — или свидетель. Но за что же тогда убили женщину? Да мало ли кому она могла наступить на хвост. Журналистика — профессия рискованная, особенно в Америке. И все же, все же определенная возможность связи между гибелью Шеррил и историей с облаком могла существовать. Так что в любом случае — и как ошибочно отпущенному свидетелю, и как объекту предостережения — жизни Бейтса грозила некоторая опасность.
Второе. Лучший способ дать котлу остыть — лечь на дно. Лучший способ лечь на дно — удрать подальше. Насколько именно далеко, зависит от степени угрозы. Значит, в данном случае прятаться в джунгли Амазонки, Сахару или Гималаи совсем необязательно…
Тут обстоятельства прервали течение мыслей Бейтса. Машинально увертываясь от встречных прохожих, он на полном ходу налетел на уличный лоток «Нью-Йорк таймс». Деревянная тренога, на которой он стоял, с хрустом подломилась, и Бейтс животом рухнул на прикрывавший лоток прозрачный колпак с замком-копилкой (бросил монетки — замок открывается, бери газеты). Колпак вполне сносно выдержал тяжесть астронавта. Тот тоже не пострадал и, поднявшись на ноги, двинулся было дальше, но тут его взгляд зацепился за заголовок одного из материалов на первой странице газет на поверженном наземь лотке: «Венская конференция по космосу: американцев ожидает международная порка».
Через двадцать минут после гибели Шеррил Бейтс вышел из встретившегося по пути бюро путешествий с авиабилетом до Вены. Заграничный паспорт лежал у него в кармане (он не успел его сдать в Госдепартамент после возвращения из Колумбии), а туристическую австрийскую визу, как ему сказали в бюро, можно получить прямо в венском аэропорту. Через шесть часов Бейтс уже был в воздухе.
Поиск истины приобрел неожиданное направление.
Глава II
Человек из Медельина
Первые двое суток своего пребывания в Вене Бейтс угробил — это слово исключительно точно отражало итог его усилий — на доводившие его до бешенства словесные дуэли в кабинетах международного центра. Как профессионал Бейтс остро чувствовал профессионализм других людей, пусть даже в малопонятных ему областях. Международные чиновники, с которыми ему пришлось иметь дело, сплошь и рядом были профессионалами. Сценарий бесед повторялся до мелочей.
Доброжелательное приветствие. Заинтересованное и терпеливое выслушивание монолога про облако, про необходимость принять участие в конференции. В ответ — несколько поверхностных, формальных вопросов. Тонкая нюансированная демонстрация своего нежелания вмешиваться. Неспешное, аргументированное объяснение — при сохранении максимума доброжелательности. Совет обратиться в соседнее административное подразделение. Подчеркнутое желание оказать содействие — словно абажур, приглушающий стремление поскорее отделаться от неприятного посетителя. Получасовая лекция о венских достопримечательностях, завершающаяся прозрачным намеком на то, что начать знакомство с ними следует уже сегодня, тем более что у обитателя кабинета имеются кое-какие срочные дела. Улыбка, крепкое рукопожатие, пожелание успехов. И вздох облегчения за мягко захлопнутой дверью.
Очень скоро Бейтс окончательно уверился в том, что ни черта не добьется от этих серых, скучных, озабоченных только повседневными интригами людей, поспешно прячущих голову в песок при первом контакте с тайной, требующей хоть на шаг выйти за привычный и спокойный круг повседневных дел.