Он шагнул в сторону. В камеру вошли Карлтон, доктор Хэнсон и Ту-Кур-Ла, — «отец Тук»,[83] как про себя окрестил его Норрис. Аханну выглядел непроницаемо спокойным.
— Я все еще сомневаюсь, что это самая лучшая идея, — произнес Карлтон. — Я не доверяю «лягушкам». И не только потому, что десять лет торчал в этих треклятых джунглях.
— Это не ваша забота, Карлтон, — возразил Норрис. — Скажите отцу Туку, что он может приступать к своей работе.
Карлтон скривился, но повернулся к инопланетянину и забулькал, точно полоскал горло. Ту-Кур-Ла ответил, присел и опустил обе шестипалые ладони на пол — там, где между полированными каменными плитами проходила трещина.
— Что случилось? — спросила Дюмон. — Я вас не вижу.
— Простите, — отозвался Норрис. — С нами пришел один из местных жителей. И мы используем… его, чтобы пообщаться с их правительством. Сейчас он… оно… в общем, это вроде компьютерной сети, только органической, которая связывает всех «лягушек», которые выросли на этой части планеты. Они называют это… Как они это называют, доктор Хэнсон?
— Абзу-ил, — ответила Хэнсон. — Врата в Море Знания.
— Вот-вот. Абзу. Сейчас нас должны соединить с их Высочайшим Божественным Императором, и мы попробуем установить соглашение непосредственно с ним.
Дюмон склонила голову набок.
— Органический компьютер? «Пан-Терру» это очень заинтересует.
— Конечно, конечно… Но главное, что ее интересует — это местные люди. Верно, Карлтон?
Бывший представитель «Пан-Терры» кивнул, не сводя глаз с Ту-Кур-Ла.
— Все так, как мы думали, мадам Дюмон. Люди, которых привезли сюда с Земли десять тысяч лет назад, из поколения в поколение использовались в качестве рабов. Податливые. Абсолютно послушные. Остальные, кого «лягушки» так и не смогли приручить, сбежали в джунгли… и слава богу, потому что иначе меня бы здесь не было. Но те, что живут при «лягушках», считают своим долгом делать все, что велят хозяева. Вообще все.
— Он прав, — добавил Норрис. — Неудивительно, что аханну не подпускали нас к своим рабам, когда мы только прилетели. Эти сэг-ура делают все, что им велят боги. Женщины… ну… — он захихикал. — Конечно, «лягушкам» это не нужно, но женщины тоже делают все, что они им прикажут. Они думают только о том, как бы угодить своим хозяевам. По-моему, у них просто нет воли как таковой. Может быть, потому, что они привыкают к такому с рождения. И потому, что здесь ничего не меняется уже сотни столетий. Может быть, кто-то сочтет такое положение дел адом, но для «Пан-Терры» это просто дар небес.
— Понимаю. Но согласится ли Высочайший Император…
— Ему придется, — резко произнес Норрис. — Он продаст нам рабов-сэг-ура и возьмет наши технологии, чтобы мы не натравили на него морских пехотинцев. Боже мой, видели бы вы это побоище! В последнем сражении убито больше двух тысяч «лягушек» — и всего полсотни морпехов. А про первый бой я вообще не говорю. Так что… думаю, лягушачий император с огромным удовольствием примет наше предложение. А «Пан-Терра» доставит на Землю несколько тысяч идеальных слуг и получит сумму, которая с лихвой покроет все инвестиции.
— Но это… это же рабство!
Норрис обернулся к Трэйси Хэнсон и пару секунд смотрел в ее искаженное ужасом лицо.
— Давайте придерживаться прежней терминологии, дорогая. Да, сейчас они рабы. Рабы «лягушек». А мы прибыли сюда, чтобы их спасти.
И он улыбнулся.
Доктор Трэйси Хэнсон
Камера Ока
Пирамида Ока
Новый Шумер, Иштар
19:44 по местному времени
В это было невозможно поверить.
Подонки! Отъявленные, первосортные, наглые подонки!
— Всемирная Конфедерация Государств желает, чтобы рабов освободили и репатриировали, — продолжал Норрис. — Именно это мы и собираемся сделать. Подумайте о бедных сэг-ура. Они же ничего не видели, кроме рабства… Десять тысяч лет! Достаточно того, что их изберут для возвращения на Землю. Это уже возвысит их в собственных глазах. И это самое лучшее, что мы можем для них сделать, чтобы они смогли вернуться к новой жизни. Дать им работу в качестве домашней прислуги, найти для них клиентов… Да они о таком даже не мечтали! Господи Иисусе, они даже не представляют, что такое деньги! Они вообще ничего не знают, кроме одного: выполнять все, что им прикажут. И как они будут жить на Земле, скажите на милость? Им просто не выжить, если мы не обеспечим их работой и кровом! Я бы говорил о «программе содействия», если вам так угодно!
— Вы мерзавцы, — спокойно произнесла Хэнсон. — Грязные мерзавцы. Вы хотите купить этих людей у Аханну и продать в рабство на Земле. И пусть работают, а прибыль пойдет вам в карман. И все ваши слащавые словечки ничего не значат. Рабство есть рабство!
— Чушь. «Пан-Терра» оплатила экспедицию, помогла объединить интернациональные коалиции. Мы доставим этих рабов на Землю, мы будем обучать их, кормить, пока они не смогут решить, чего хотят. И «Пан-Терра» за все это платит. А еще она платит мне. И вам, между прочим, тоже. И платит весьма щедро, этого вы не можете отрицать. Достаточно щедро, чтобы мы с вами работали в одной упряжке. Они имеют право.
— Вы прекрасно знаете, что эти несчастные сэг-ура никогда не станут свободными. Вы хотите, чтобы они стали полноценными членами человеческого общества. Как, если на Земле они просто сменят хозяев? Зачем тогда вести их за восемь светолет? Или вы хотите сказать, что ваши клиенты готовы дать им вольную? А может быть, вы собираетесь устроить регулярные рейсы на Иштар и обратно? За новыми рабами?
— Доктор Хэнсон, прошу вас, — вмешался Карлтон. — Не надо так бурно реагировать. Свободный рынок и свободная экономика диктуют свои представления о морали.
— Мораль?! О Богиня!
Хэнсон ткнула пальцем в свое запястье.
— Какой это цвет, черт побери?
— Коричневый, — озадаченно пробормотал Карлтон. — Темно-коричневый. Вы похожи на латиноамериканку или…
— Мои предки были рабами, сукин сын! Я родилась в Северном Мичигане, но кое-кто из моих предков родом с Гаити, из Гамбии, Ивори, Бразилии! И некоторые из них были рабами, мистер Карлтон! И вы хотите, чтобы я кивала и мило улыбалась?
— Достаточно, доктор Хэнсон.
Норрис поднял крошечный восьмимиллиметровый пистолет и навел его на женщину.
— Вы меня разочаровали. Я ожидал от вас большей лояльности в отношении «Пан-Терры».
— Есть вещи, которые не продаются даже за биллион нью-долларов, мистер Норрис.
— Да неужели? — он с издевкой покачал головой. — И сколько же вам не хватило?.. Охрана!
Морской пехотинец, который дежурил у входа, вошел в Камеру.
— Да, сэр?
— Прошу вас, арестуйте доктора Хэнсон. У меня есть причины полагать, что она принадлежит одной из радикальных антианистских группировок.
— Это ложь! — крикнула Хэнсон. — Эти ублюдки собираются…
— Меня очень мало волнует, что они собираются делать, мисс.
Одной рукой караульный навел на нее лазерный карабин, другой снял шлем.
Это был генерал Кинг.
— Вы?!
— А кто же еще?
— Вы… вы предатель!
Генерал нахмурился.
— Ошибаетесь, доктор, — резко ответил он. — Предатель — тот, кто предал свое отечество. А я этого не делал. Объединенная Федеральная Республика в своей безграничной мудрости направила сюда именно меня — потому, что я устраивал все политические фракции. Ради этого я был вынужден оставить жену и детей… Они не видели меня уже десять лет и не увидят еще десять… — он пожал плечами. — Можно не сомневаться, это мое последнее боевое задание. Потом — только отставка. И «Пан-Терра» позаботится о том, чтобы я ни в чем не нуждался, вот и все. Это хороший способ вложения денег — портфель министра. Когда я вернусь, у меня будет хорошо оплачиваемая работа. А моя жена и дети получат курс процедур, замедляющих старение. Слишком хорошо, чтобы от такого отказываться.