Тут Крылатый обвел нас всех взглядом желтых глаз с вертикальными зрачками.
— Ну или вы сами в ближайшее время сожжете все деревни, перебив жителей, и расправьтесь со своими игрушечными партизанами. Может, тогда чего и выйдет. Как там ты, Ори, говорил? «Революция убивает своих детей!»
Пожалуй, шланг с крылышками сейчас мог праздновать победу. Он так долго пытался нас по-настоящему пронять — и вот у него получилось. Осознание грядущих проблем придавило, словно бетонной плитой. Но выбор, который предлагал сделать Кель — лег на плече десятикратным весом. Не так уж сложно было сделать так, как предлагал Змей. Намешать напалма — у пиратов в закромах чего только не было — и разлить на деревням с обычного флаера, даже не с корабля. И потом добить выживших фамильярами. А грохнуть тех, кто тебе доверяет — и того проще. Да и не так много Партизан осталось в живых: многие ринулись на космодром следом за только что освобожденными рабами. И погибли в перестрелках, под огнем пушек космодрома, а то и вовсе по-глупому: «благодарные» пленники случайно затоптали.
Впрочем, для надежности надо все две с лишним тысячи вырезать оставшихся: мало ли что партизаны успели разболтать?.. Так, стоп!
— Ке-ель⁈
— Логическая и рациональная мысль, чем она тебе не нравится?
Я так ушел в себя, что ослабил защиту моста в сторону Змея. И тот, сволочь, воспользовался!
— Еще раз так сделаешь — я повернул голову влево, чтобы встретится нос-к-носу с головой Келя. — И я из тебя шашлык сделаю. И сожру.
— Моя школа! — не знаю как, но мой не-фамильяр умудрился прослезится отчетливо-крокодиловыми слезами.
Тьфу!
— Мы не будем убивать никого из гражданских! — вложив в голос всю свою злость, заявил я. И оглядел друзей.
— Не будем, — эхом откликнулась Анасдея.
— Слышала, как меня наши партизаны называли чудовищем, — оскалилась Шая. — Я чудовище. Но я никогда не соглашусь убивать невинных! Для этого надо стать пиратом!
— Против зачистки, — скупо помотал головой Ли.
— Мы и так справимся, не нужно пачкаться, — вдруг прогудел Ян.
— Боюсь только, теперь в Сто Миров нам путь заказан, — совсем уж скривилась Шая. — Доведем «Фурию» — и бежать.
— В Доминионы Свободы, — мрачно поддакнула Анасдея. — После всего, что мы о них узнали, скрываться и выдавать себя за других там на порядок проще.
Это было такое крушение всех планов — словами не передать, как стремно. Прыжок в страшную неизвестность. Но не в одиночку. Да-а. Сказать «допрыгались» — значит, ничего не сказать…
— Стойте, — хрипло проговорил Ли. — Выход есть. Кель его упомянул. Мою семью и Магистра клана Ли связывает родство. Отдаленное, но этого хватит. Обращусь напрямую к нему и попрошу обеспечить защиту.
— Тебе-то да, обеспечит, — довольный как слон, Крылатый аж потяжелел, продолжая висеть на мне. — А что с остальными сделает? Хе!
Последняя реплика относилась к тому, что Цзан достал из кармана мультитул, из которого выдвинул лезвие ножа.
— Ян, дай мне крышку-чашку от твоего любимого термоса, — попросил наш «китаец». — Спасибо.
Он неторопливо закатал рукав, одним движением вскрыл вену на предплечье и позволил крови свободно стекать в емкость. Мультитул он подвинул ко мне.
— Тыщу лет такого не видел! — кажется, Кель все понял гораздо раньше нас. — Да какой тыщу. Две!
Я по наитию повторил действие Кунга, только подставил раненую руку так, чтобы кровь лилась в ту же чашу, смешиваясь с кровью соратника. Клинок перешел к Анасдее. Пока она возилась, я с удивлением наблюдал, как моя витальная энергия начинает вибрировать, испускать концентрические волны. Хотя и не должна вообще реагировать на такое пустяковое ранение. Присмотревшись, я понял, что и Цзан «посылает сигналы». И что наши волны постепенно «сходятся» по частоте и амплитуде.
Тем временем Аня положила свою руку поверх моей — и третья струйка влилась в общий ручеек. Шая почти незаметно поколебалась — и нанесла себе рану. После чего за Яном дело не стало.
— Я клянусь… — отстраненно проговорил Кунг, и сразу стало понятно, что надо повторять. — Быть кулаком…
— Быть кулаком…
— Что искореняет кривду!
— Искореняет кривду…
Архаичные и непривычные слова падали практически с осязаемым грохотом. Но самое удивительное: я их понимал!
— Открывает к Истине…
Наши волны складывались в удивительный узор, и после каждой фразы он менялся
— Очищает тело и душу…
Не знаю, как остальные — а я пытался проникнуться древним посланием, дошедшим к нам, живущим сегодня, через века.