— Ну один-то ты ей уже устроил, а? — хмыкнул из-за плеча Кель. — Притащил домой нового главу семьи!
— И драконов! — побратим со значением глянул на Крылатого и тот, о чудо! — моментально заткнулся.
— А против котиков она ничего не имеет? — с иронией уточнил я. И на ходу погладил Фиру. Дымчатая фиолетовая леопардиха моментально упала на спину и потребовала продолжения.
Вопрос с двойным дном. Сейчас со мной одна, а ведь на Элитее еще четыре ждут.
— Кто не любит котиков? — усмехнулся Цзан.
Пройдя через очередной изогнутый проход с выложенными мозаикой плитами, мы попали во внутренний двор небольшого поместья. В центре — небольшой пруд с карпами, у дальней стены — павильон с резным балдахином… или чайная беседка. Я не очень в этом разбираюсь, если честно.
Внутри, на помосте, скрестив ноги сидела мать нашего шаолиня. Матриарх семьи. Взгляд — острый, как у бойца, но без угрозы. Скорее — как у мастера, оценивающего стойку ученика.
Если же оторваться от глаз — стройная женщина, полностью седая, но с кожей, как у гладкого фарфора. Прямая спина. Кисти рук покоятся на коленях, как на весах. Одежда — без единой лишней складки: белый с розовым халат, поверх — зелёный пояс, расшитый волнами — цвета клана, все по канону. Очень явное указание на официальность происходящего.
Вместе с ней сидело еще две женщины — одной лет двадцать пять на вид, второй под сорок. Две девочки пяти или шести лет, наряженные, как куклы. И ни одного мужчины или мальчика. Вся семья Кунг, как я понимаю.
— «Просто повторяйте за мной! Сейчас просто повторяйте!» — предупредил Цзан сразу по всем нитям. — Это формальная часть, она короткая. Идите за мной, отставание на два шага'.
Сам вышел вперед, остановился в двух шагах от беседки, поклонился — очень низко. Мы, как умели, повторили за ним.
— Матушка.
— Сын.
Офигеть, конечно! Не, я все понимаю, церемония, но она же его не видела черти сколько уже! Сперва Цзан тусил на Элитее, потом пропал на несколько месяцев и по итогу — сын.
Стоп. Не стоит лезть со своими порядками в чужой уклад.
— Перед вами — Коррен Талани. По слову Потока, и по моему праву, как старшего мужчины в семье, я прошу признать его главой семьи Кунг.
— Пусть подойдет.
'Три поклона, — проинструктировал меня побратим. — Первый — предкам семьи, невидимым, но присутствующим. Второй — ей, как старшей. Третий — семье.
Я проделал все три и выпрямился. Прямо взглянул в глаза женщине, заметил, как они блестят. М-да, не такая уж она и фарфоровая.
Служанки — две, в той же цветовой гамме — выскользнули из тени и поднесли чашу с водой. С цветком лотоса, плавающим в центре.
«Руки помой! Чистота помыслов!»
Ясно. Помыл. Вытер поданным расшитым полотном. В руки тут же сунули еще одну чашку, совсем крохотную, то удивительно тяжелую.
«Пить?»
«Жди!»
Матриарх поднялась. Вышла из беседки, приблизилась. Остановилась в шаге, и обхватила руками мои, смыкая кольцо вокруг чашки.
— Принимая чашу — принимаешь ответственность, — негромко сказала она. — Принимаешь семью. Готов ли ты?
«Теперь пей».
Я сделал глоток.
— С этого дня, — произнесла женщина уже в полный голос, и я заметил, как поднялись на ноги все члены семьи, включая детей. — По согласию дома, воле Потока, ты — глава семьи Кунг. Береги её честь и веди младших по Пути.
— Принимая тяжесть, буду нести честь! — хорошо, что мы натренировались пользоваться нитями, пока днями гоняли партизан во временных лагерях. Вроде как нечестно пользоваться суфлером, особенно, хм, перед «невидимыми предками». Но почему-то мне кажется, они сделают — в смысле, уже сделали — мне скидку на возраст. — Слова мои будут прямы, поступки — чисты, помыслы — открыты.
Матриарх кивнула. Повела рукой и рядом возникла служанка. С поклоном протянула небольшой тканевый сверток. Развернув его, я обнаружил внутри пояс. Белый, с тонкой розово-зеленой вышивкой волн и лотоса. В центр крепилась плоская пластина нефрита с иероглифом — символом семьи.
Цзан тут же зашептал, чтобы я отдал пояс матери, что я и сделал. Женщина трижды обернула его вокруг моего пояса и отступила.
— Носи, — сказала женщина. — Пусть не будет хулы.
— Не будет, — отозвался я. И сразу поймал слом шаблона.
— Ну что, теперь знакомиться? — фарфоровая маска женщины треснула, и под ней обнаружилась очень милая улыбка. По которой почему-то бежали дорожки слез.
— Коррен, но лучше зовите Ори, — представился я, и сразу же был заключен в объятия.
— Цзан! — тут же завизжали девчонки из беседки.