— Ну, что ж Витя, давай. Я не против. Я и сам за него…
— Поедем к отцу на дачу! Я сейчас позвоню, пусть мать стол приготовит!.. — Виктор как-то вдруг оживился, будто действительно сдвинулся камень с души. Сдвинулся, но не упал. — Только Лену надо предупредить…
Генерал с пониманием улыбнулся.
Сергей шел по лесу умеренно быстрым шагом, насколько позволяли физические возможности. Бежать он не мог. Он, конечно, двужильный, но после последнего фестиваля силы еще его подводили. И тело подводило, и голова, которая продолжала муторно кружиться. Если он бросал взгляд резко в сторону, в глазах начинали мельтешить мелкие искры, такие крошечные блестящие точки, в области которых сразу темнело. Иногда его заносило в сторону и бросало об дерево.
Все же он на ходу внимательно осматривался вокруг, стараясь ничего не упустить. Если упустит, так и будет бесконечно шастать по лесу, пока окончательно не выбьется из сил. Наконец он увидел условный знак: две особым образом соединенные ветки, будто сами собой случайно переплелись. Но так мог подумать только непосвященный. Сергей же сразу распознал этот знак, как только увидел. Будто к нему была привязана красная тряпка. В густых кустах неподалеку валялась лопата. «Хорошо хоть оставили лопату, — проворчал Сергей. — И как это догадались?.. Мне сейчас с моими руками только и осталось, что рыться в земле… Анькина забота, не иначе…»
Сбросив куртку, он быстро откопал под деревом метеозонд и насос.
На временном контрольном посту милиционеры цепко всматривались в лица и документы всех проезжающих. Особенного внимания удостаивались, конечно, мужчины. Но и женщин разглядывали не менее досконально. Особенно крупных. Фокусы с переодеванием — это обычное дело, которым никого не обманешь. Пока что поиски успехов не принесли. Но на посту все же не теряли ни бдительности, ни надежды.
Волнение у ожидающих началось, когда досматривали молодую супружескую пару с двумя маленькими детьми. Мальчики лет пяти, близнецы.
Вдруг дети дружно хором закричали, восхищенно указывая куда-то в небо:
— Мама! Мама! Смотри-и!!..
Милиционеры, как по команде обернулись, задрав головы.
Высоко вверху, в ярких лучах южного солнца, над изумленной толпой летел метеозонд. А на нем человек…
Вечером Шевцов с Виктором расслаблялись на даче у Костромитиных. Была подана тройная уха под водочку со свежими горячими пирожками, помидоры и огурцы со своего огорода. А на второе — изумительно нежные котлеты из парного мяса с зеленым луком и чесноком. Костромитины-старшие были несказанно рады гостям. О работе не спрашивали. Было и так ясно, что пока все хорошо. Виктор быстро напился, и его уложили спать. Надежда Тихоновна скоро отправилась вслед за ним. А старые друзья еще долго сидели на веранде, изредка опрокидывая по стопке, и с удовольствием предаваясь воспоминаниям.
Часть четвертая
Где ты теперь?
Сергей нашел пристанище в старенькой заброшенной охотничьей сторожке. Здесь, вдали от людского жилья и цивилизации, он медленно приходил в себя после всех свалившихся на его голову испытаний. Силы постепенно восстанавливались, и стресс потихоньку сходил на нет.
Примерно в пяти километрах от его временного пристанища проходила дорога. Обычно он добегал до нее легкой трусцой, а потом на попутке добирался до ближайшего селения, где запасался продуктами.
Он часто вспоминал старика, несколько раз кряду спасшего ему жизнь. Тот тоже вот так примерно и жил и был в очень даже приличной форме. Вынужденный суровый аскетизм, скудная, совсем простая еда, свежий воздух, каждодневные пробежки, активные физические упражнения и полный психологический покой. Вот, оказывается, необходимые условия для восстановления подорванного здоровья и расшатавшихся нервов. «Интересно, он пытался мне дозвониться?.. Или нет?.. — иногда думал Сергей. — Жалко, если не дозвонился, а потом передумал… Его душа пуглива и недоверчива… вот, как и моя теперь…» Сергею казалось, что он многое понял о старике. Например, почему тот не хотел возвращаться к людям.
С наступлением темноты Сергей зажигал длинные лучины и медитировал при таинственном загадочном свете. Пламя слабо колыхалось в едва заметном шевелении воздуха, создавая какое-то необыкновенное настроение, сходное с замиранием души и полным гипнотическим умиротворением.
К людям его, как и старика, не тянуло, напротив, ему хотелось этого фантастического одиночества, граничащего с одичанием. Он стал замечать, что иногда задумывается надолго, на час или несколько часов. Но задумывался ни о чем, просто уходил в неосознанное небытие. Часто он наслаждался обыкновенным созерцанием природы, безэмоциональным и тихим, сходным по ощущению с невесомым полуденным сном, который настигает незаметно и ненавязчиво, как едва уловимая, поверхностная смена настроения или погоды. Каждое его действие приобрело смысл ритуала, к которому он относился до невозможности трепетно и серьезно.
Однажды свежим безоблачным утром, пробивающимся неистовыми лучами сквозь густые кроны, Сергей, как обычно, возвращался с ритуальной пробежки. Вдруг что-то насторожило его. Возникло резкое чувство опасности, образовавшееся почти на уровне подсознания или животного чутья… Будто чужой самец пометил его территорию… Сергей остановился и прислушался, инстинктивно потянув носом воздух.
Он отчетливо уловил слабый запах мужского парфюма, дорогой и ненавязчивый. Приблизившись к сторожке, он осторожно толкнул дверь и заглянул внутрь. Там в полумраке, хранимом крохотным слюдяным оконцем, спиной ко входу сидел человек. Сергей отпрянул от неожиданности. Неужели его уединение и идиллия с природой и самим собой закончились?..
— Ну… здравствуй, отшельник… — человек повернулся лицом.
— Мне, наверное, следует сказать «здравствуйте, Сергей Анатольевич»? — неприязненно ответил Сергей. — Ну, здравствуйте, Сергей Анатольевич.
Отвернувшись от гостя, он начал демонстративно переодеваться.
— Вот… решил проведать тебя… Как ты? — неловко поинтересовался генерал.
— Со мной все в порядке, — сухо бросил Сергей из-за спины, натягивая сухую майку. — Так что не обязательно было забираться в такую глушь, чтобы сказать мне спасибо.
— Я приехал по делу, Сережа, — несколько смущенно вздохнул Шевцов, — хотя и спасибо скажу.
— Это за что же? — ухмыльнулся Сергей. — Вы обо мне давно ничего не знаете… Что там было под Новороссийском?.. Что я у Бронье делал?.. А?.. Может я действительно двойной агент?.. Ваше слово против моего…
— Не волнуйся, это мы еще обсудим, — невозмутимо парировал генерал, преодолев смущение. — Сейчас главное вот что… Ты должен вернуться к Бронье.
— Куда вернуться?!.. К Бронье?!.. — опешил Сергей, не веря своим ушам. — Да вы с ума сошли, Сергей Анатольевич!..
Шевцов пару минут помолчал, дав ему освоиться с новостью, а после проникновенным тоном, полным расположения и доверия, продолжал:
— Мне нужен на Балканах свой человек, Сережа. И этот человек — ты. Скажем, я очень тебя попрошу. По правде сказать, ты единственный, кому я могу это доверить.
Сергей в сердцах швырнул одежду на пол.
— Я всегда единственный! Это все равно, что крайний!.. Ну и что надо?! — выпалил он генералу в лицо, не слишком соблюдая субординацию.
— Группа Бронье ставит в Белграде радиомаяки, — ничуть не обидевшись, перешел к делу Шевцов. — Именно в эти точки потом летят ракеты.
— И что я могу сделать? — спросил Сергей, несколько умерив свой пыл. Эмоции пошли на откат.
— Переставить маяк, — генерал улыбнулся и развел руками.
В тот же день они спешно вернулись в Москву. Машина ждала у обочины шоссе. Дальше — спецаэродром и маленький частный самолет, собственность СВР…