- Да. Криминальные доходы. Подвернулась непыльная работёнка. Двухдвигательный, из тех, что зовут "Уикенд На Сатурне".
- Почему "Уикенд На Сатурне"?
- Потому что на Сатурне уикэнд длился бы девяносто дней. Корабль несёт еды и топлива на три месяца.
- Как раз для меня, - невнятно прошептал Фойл. Он скорчился от боли, однако тут же взял себя в руки. - Сэм, я хочу арендовать твой корабль.
- Зачем?
- Есть горячее дельце.
- Законное?
- Нет.
- Тогда это не для меня, сынок. Я потерял форму. Мне это хорошо показал этот джант-забег с тобой по закоулкам, с копами на хвосте. Я завязал. Всё, что мне надо, это покой.
- Плачу 50 тысяч. Хочешь заработать 50 тысяч? Считай их целыми днями.
Безжалостно впивалась игла. Фойл корчился при каждом ударе.
- У меня есть 50 тысяч. В венском банке лежит в десять раз больше. - Куатт вытащил из кармана колечко с мерцающими радиоактивными ключами. - Вот ключ от сейфа. Вот ключ от моего дома в Йобурге - двадцать комнат, двадцать акров земли. А вот ключ от корабля в Монтаке. Можешь не искушать меня, сынок. Я выхожу на покой. Я джантирую в Йобург и остаток дней своих буду жить тихо и мирно.
- Позволь мне взять корабль. Сиди в Йобурге и греби деньги.
- Когда будут деньги? И откуда?
- Когда вернусь.
- Хочешь мой корабль под честное слово и обещание заплатить?
- Гарантия.
Куатт хмыкнул.
- Какие ещё гарантии?
- Спасательная работёнка В астероидах... Корабль с названием "Номад".
- И что там на "Номаде"? Чем окупятся спасательные работы?
- Не знаю.
- Лжёшь.
- Не знаю, - упрямо пробормотал Фойл. - Но там должно быть что-то ценное. Спроси Джиз.
- Слушай. - сказал Куатт. - Я хочу кое-что тебе объяснить. Мы работаем серьёзно, ясно? Мы не тащим из тебя ничего клещами, и не лезем под кожу. И мы тебя не держим. Я знаю, что у тебя на уме. Ты нашёл что-то вкусное, и ни с кем не хочешь делиться. Поэтому ты и просишь об одолжении...
Фойл корчился под иглой, но всё так же оставаясь в тисках своей одержимости, продолжал повторять
- Не знаю Сэм. Спроси Джиз.
- Если хочешь честной сделки - делай честное предложение. - сердито произнёс Куатт. - Не подкрадывайся, как проклятый татуированный тигр перед прыжком. Мы твои единственные друзья. Не пытайся крутить...
Куатта перебил крик сорвавшийся с губ Фойла.
- Не шевелись, - бесстрастно сказал Бэйкер. - Когда у тебя дёргается лицо, я не туда попадаю иглой.
Он поднял глаза и пристально посмотрел на Джизбеллу. Её губы дрожали. Внезапно она открыла сумочку и достала две банкноты по 500 кредиток. Она кинула их рядом со стаканом с кислотой.
- Мы подождём снаружи. - бросила она.
В приёмной она потеряла сознание. Куатт подтащил её к креслу и разыскал сестру, которая привела её в чувство нашатырём. Джизбелла так отчаянно зарыдала, что Куатт испугался. Он отпустил сестру и ждал, не решаясь подойти, пока рыдания не стихли.
- Чёрт побери, что происходит?! - потребовал он. - Что значат эти деньги?
- Это кровавые деньги.
- За что?
- Не хочу говорить об этом.
- С тобой всё в порядке?
- Нет.
- Могу я тебе помочь?
- Нет.
Наступило молчание. Потом Джизбелла произнесла усталым голосом:
- Ты согласен на предложение Гулли?
- Я? Нет. Это звучит как "считай что без шансов".
- На "Номаде" должно быть что-то ценное. Иначе Дагенхем не преследовал бы Гулли.
- Я всё равно пас. А ты?
- Тоже. Не желаю больше иметь ничего общего с Гулли Фойлом.
Снова наступило молчание. Потом Куатт спросил:
- Значит, я возвращаюсь домой?
- Тебе не сладко пришлось, да, Сэм?
- Я тысячу раз думал, что вот-вот сдохну, бегая с этим тигром на поводке.
- Прости, Сэм.
- Я бросил тебя, когда копы загребли тебя в Мемфисе,
- Это было естественно, Сэм.
- Мы всегда делаем то, что естественно, хотя иногда не следовало бы.
- Я знаю, Сэм. Знаю.
- А потом проводишь остаток дней, пытаясь отквитаться... Пожалуй, я счастлив, Джиз. Сегодня ночью я сумел отдать долг. Могу я теперь вернуться домой?
- Назад в Йобург, к спокойной жизни?
- Да.
- Не оставляй меня одну пока что, Сэм. Я стыжусь себя.
- Почему?
- Жестокость к глупым животным.
- Что это значит?
- Не обращай внимания. Побудь со мной немного. Расскажи мне о счастливой жизни. Что в ней счастливого?
- Что ж, - задумчиво произнёс Куатт. - Это иметь всё, о чём мечтал в детстве. Если в пятьдесят у тебя есть всё, о чём мечтал в пятнадцать, это счастье. А когда мне было пятнадцать...
И Куатт стал рассказывать о символах, целях и разочарованиях своего детства, пока из операционной не вышел Бэйкер.