- Принудительное лечение? - изумился Фойл. - Почему? Что она сделала?
Организация Рожественского Бардака в Четырехмильном Цирке заняла тридцать минут. В нём приняли участие музыканты, певцы, актёры и толпа - все, кто знал координаты Железной Горы. Ведомые своим главным фигляром, они джантировали с шумом, фейерверками, горячительными и дарами. Прошествовали через город с безудержным весельем и плясками. Влезли в радарное поле защитной системы полигона и со смехом были выпровожены оттуда. Формайл с Цереры, одетый Санта Клаусом, разбрасывал банкноты из большого мешка за спиной, и устроил впечатляющее представление, прыгая от боли, когда индукционное поле защитной системы подпалило ему зад. Ворвались в госпиталь милосердия вслед за Санта Клаусом, ревущим и скачущим с отрешённым спокойствием печального слона. Санта Клаус перецеловал сестёр, напоил сиделок, щедро одарил пациентов, забросал пол деньгами, и внезапно исчез, когда дикий разгул достиг таких высот, что прибыла полиция. Впоследствии обнаружилось что также исчезла и одна пациентка, несмотря на то, что была оглушена наркотиками и не могла джантировать. Собственно говоря, она покинула госпиталь в мешке Санта Клауса.
Фойл джантировал вместе с ней в госпитальный парк и там, в тихой сосновой роще под морозным небом, помог ей выбраться из мешка. В белом грубом больничном бельё она была прекрасна. Фойл, сбросивший свой шутовской наряд, смотрел на неё, не отрывая глаз, ожидая что она узнает и вспомнит его.
Девушка была озадачена и встревожена; телесендия доносила её мысли мечущиеся как языки костра: "Боже мой! Кто он? Что произошло? Снова шакалы? На этот раз убьют? Музыка. Буйство. Почему в мешке? Пьяные с тромбонами. Да Виргиния, это Санта Клаус. Адесте фиделис. Ракеты. Фю де джой ор фю д'энфер. Что ему от меня надо? Кто он?"
- Я Формайл с Цереры, - сказал Фойл.
- "Что? Кто? Формайл с... Да, конечно, понимаю. Шут. Мещанин во дворянстве. Вульгарность. Непристойность. Слабоумие. Непотребство. Четырехмильный Цирк. О, Господи! Я телесендирую? Вы меня слышите?"
- Я слышу вас, мисс Уэднесбери, - тихо проговорил Фойл.
- Зачем вы это сделали? Что вам от меня нужно? Я...
- Я хочу, чтобы вы на меня посмотрели.
- "Бонжур, мадам. В мешок, мадам. Оп! Посмотрите на меня". Я смотрю, - сказала Робин, пытаясь справиться с круговертью мыслей. Она вглядывалась в него и не узнавала. - "Это лицо. Я видела такое множество ему подобных. Лица мужчин. О, Господи! Черты мужественности. На уме одна случка".
- Мой брачный период уже позади, мисс Уэднесбери.
- Простите за то что услышали. Я просто напугана. Я... Вы знаете меня?
- Я знаю вас.
- Мы встречались раньше?
Она внимательно его изучала и не могла узнать. Глубоко внутри Фойл возликовал. Если даже эта женщина не вспомнила его, то он в полной безопасности - при условии, что он будет держать под контролем кровь, мозг и лицо.
- Мы никогда не встречались, - сказал он. - Но я слышал о вас. Мне от вас кое-что нужно. Вот почему мы здесь - для разговора. Если моё предложение вам не понравится, можете вернуться в госпиталь.
- Вам что-то надо? Но у меня ничего нет... "...ничего, ничего. Ничего не осталось, кроме позора и... О, Господи, почему я выжила? Почему не сумела..."
- Вот в чём дело? - мягко перебил её Фойл. - Вы пытались совершить самоубийство, так? Те записи про взрыв газа, который вскрыл здание... И ваше принудительное лечение... Попытка суицида. Как вам удалось уцелеть при взрыве?
- Там многие пострадали. Многие погибли. Но не я. Должно быть, я невезучая. Мне не везло всю жизнь.
- Почему вы решились на самоубийство?
- Я устала. Я конченный человек. Я всё потеряла... Моё имя в серых списках у военных... подозревают, следят, докладывают. Нет работы. Нет семьи. Нет... "Почему решилась на самоубийство? О, Господи, да что же ещё?!"
- Вы можете работать на меня.
- Я могу... что вы сказали?
- Я хочу чтобы вы работали на меня, мисс Уэднесбери.
Она истерически засмеялась.
- На вас? Ещё одной потаскушкой? Ещё одна Шлюха Вавилонская в Цирке. Работать у вас, Формайл?
- У вас на уме порочные мысли, - упрекнул Фойл. - Я не ищу шлюх. Как правило, они ищут меня.