Он был в катакомбах колонии Скопцов на Марсе. Бледный червяк, который был Линдси Джойс, извивался и корчился перед ним.
- НЕТ! НЕТ! НЕТ! - кричало её судорожное дёргание. - НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ. НЕ УБИВАЙТЕ МЕНЯ. ПОЖАЛУЙСТА... НЕ НАДО... ПОЖАЛУЙСТА... ПОЖАЛУЙСТА...
Горящий Человек оскалил тигриную пасть и засмеялся.
- Ей больно, - сказал он.
Звук собственного голоса обжёг его глаза.
Е Е Е
Й Й Й
Б Б Б
О О О
Л Л Л
Ь Ь Ь
Н Н Н
О О О
Е Е Е
Й Й Й
Б Б Б
О О О
Л Л Л
Ь Ь Ь
Н Н Н
О О О
- Кто ты? - прошептал Фойл
КККККККККККККККККККККК
ТТТТТТТТТТТТТТТТТТТТТТ
ОООООООООООООООООООООО
ТТТТТТТТТТТТТТТТТТТТТТ
ЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫЫ
Горящий Человек содрогнулся.
- Слишком ярко. Меньше света.
Фойл шагнул вперёд.
- БЛАА - ГАА - ДАА - МАА - ФРАА - МИШИНГЛИСТОНВИСТА! - загремело движение.
Горящий Человек страдальчески скривился и в ужасе зажал уши.
- Слишком громко! - крикнул он. - Не двигайся так громко!
Извивания корчащейся Скопицы продолжали кричать, умоляя:
- НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ. НЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ.
Горящий Человек снова засмеялся.
- Послушай её. Она кричит. Она молит о пощаде. Она не хочет сдыхать. Она не хочет боли. Послушай её.
- ПРИКАЗ ОТДАЛА ОЛИВИЯ ПРЕСТЕЙН. ОЛИВИЯ ПРЕСТЕЙН. НЕ Я. HЕ ТРОГАЙТЕ МЕНЯ. ОЛИВИЯ ПРЕСТЕЙН.
- Она говорит, кто отдал приказ. Неужели ты не слышишь? Слушай своими глазами. Она говорит - Оливия.
ЧТО? ЧТО? ЧТО?
ЧТО? ЧТО? ЧТО?
ЧТО? ЧТО? ЧТО?
ЧТО? ЧТО? ЧТО?
Шахматное сверкание вопроса Фойла было непереносимо.
- Она говорит: Оливия. Оливия Престейн. Оливия Престейн. Оливия Престейн.
Он джантировал.
Он упал обратно, в провал под собором Святого Патрика. Внезапно смятение и отчаяние подсказали ему, что он мёртв. Это конец Гулли Фойла. Это вечность и реальный ад. То, что он видел, - Прошлое, проносящееся перед распадающимся сознанием в заключительный момент смерти. То, что он перенёс, ему суждено переносить бесконечно. Он мёртв. Он знал, что мёртв.
Он отказался подчиниться вечности. И снова швырнул себя в неведомое.
Горящий человек джантировал.
Он был в искрящемся тумане... вихре звёзд-снежинок... потоке жидких бриллиантов. Тела его коснулись невесомые трепетные крылья... Язык ощутил вкус нити прохладных жемчужин...
Перемешавшиеся чувства не могли сказать ему где он, но он отчётливо понимал, что хочет остаться в этом Нигде навсегда.
"Здравствуй, Гулли."
- Кто это?
"Это Робин!"
- Робин?
"Бывшая Робин Уэднесбери."
- Бывшая?
"Ныне Робин Йовил."
- Не понимаю. Я мёртв?
"Нет, Гулли."
- Где я?
"Далеко, очень далеко от Святого Патрика."
- Но где?
"Мне некогда объяснять, Гулли. У тебя мало времени."
- Почему?
"Потому что ты ещё не умеешь джантировать через пространство - время. Тебе надо вернуться и научиться."
- Но я умею. Должен уметь. Шеффилд сказал, что я джантировал к "Номаду"... шестьсот тысяч миль.
"Тогда это было случайность, Гулли, Ты снова сделаешь это - когда научишься... А пока ты не знаешь, как удержаться... как обратить любое Настоящее в реальность. Вот-вот ты опять сорвёшься назад, в собор Святого Патрика."
- Робин, я только что вспомнил. У меня для тебя плохие новости.
"Знаю, Гулли."
- Твоя мать и сёстры погибли.
"Я знаю это очень давно."
- Давно?
"Тридцать лет."
- Это невозможно.
"Возможно. Ты далеко, далеко от Святого Патрика... Я хочу рассказать тебе, как спастись от огня, Гулли. Ты будешь слушать?"
- Я не мёртв?
"Нет."
- Я буду слушать.
"Ты страдаешь синестезией, все твои чувства перепутаны. Это скоро пройдёт, но я дам направления не в терминах лево-право-верх-низ. Я скажу так чтобы ты мог понять в нынешнем состоянии."
- Почему ты мне помогаешь?.. После того, что я сделал с тобой...