А устоду он ничего не скажет. Пусть лучше пребывает в неведении.
Прошло полгода, с тех пор как Якуб прибыл в Газну и снова стал верным помощником своего устода. Как и прежде, в Хорезме, Абу-Райхан был скуп на слова и почти никогда не посвящал Якуба в свои дела, связанные с придворной жизнью. Почти все это время Якуб с увлечением выполнял всякую работу, которую поручал ему ученый, и, как прежде, время от времени посылал отцу подробные письма о своей жизни в чужой стране.
Когда Якуб бывал свободен, он нередко прогуливался по красивой площади, где высились дворцы, воздвигнутые рабами султана Махмуда.
Как-то раз Якуб встретил вблизи дворца человека, который показался ему удивительно знакомым, но он никак не мог вспомнить, где его видел. Облик этого молодого человека в одежде богатого чиновника кого-то напоминал, но шрам, пересекший лоб, говорил о том, что такого человека он не знает. У него не было знакомого с такой отметиной.
Якуб сделал несколько шагов, мучительно думая о том, где же он видел этого человека, и вдруг услышал, как тот его окликнул.
Это был голос Хусейна! Якуб вздрогнул, остановился, но побоялся оглянуться. Это не мог быть Хусейн: у Хусейна не было шрама! Но почему ему показался таким знакомым голос? Якуб оглянулся, и молодой человек с отметиной на лбу, с голосом и глазами Хусейна бросился обнимать Якуба.
- Как я рад, Хусейн! Я верил, что увижу тебя.
- Воистину бывают чудеса! Перед тобой живой Хусейн. Только шрам на лбу напомнит тебе о яме смертников. Я здесь всего несколько дней, - говорил Хусейн, - и все время ищу тебя. Я знал, что ты должен быть в Газне. Мне помогло богатство моего отца. Пойдем, друг, - предложил Хусейн. - Я думаю, ты не прочь узнать о том, как живут грешники в аду. Я был в аду и точно знаю о нем.
- Пойдем ко мне, мой друг Хусейн, - предложил Якуб. - Ты и представить себе не можешь, как радостна мне эта встреча! Я много думал о тебе. Твое горе стало моим горем. Поистине ты был в аду. Я увидел это, когда подошел к яме и услышал вопли несчастных.
- Какое счастье, что ты смог мне помочь, Якуб! В тот день, когда ты бросил мне мешок с едой, я был так голоден, что, казалось, мог бы съесть крысу или собаку. Меня бросили в яму, когда родители мои были в отъезде. Они поехали в гости к деду. Им и в голову не могло прийти, что за несколько дней произойдет такое несчастье. Когда меня бросили в эту страшную зловонную яму, откуда мало кто выходит живым, жизнь моя зависела от случайности: бросит ли прохожий огрызок лепешки и смогу ли я его поймать. Я признаюсь тебе, Якуб, мужество покинуло меня. Я понял, что настал мой смертный час, а спасти меня может только чудо. В первые два дня я почти ничего не ел. Я не сразу наловчился, я не мог поймать то, что бросали в яму прохожие. Потом со мной поделился один старый человек. И только спустя много дней, когда голод мучил меня нещадно и я со слезами обратился к милости всемогущего, вдруг ухо мое уловило: «Хусейн…» Ты звал меня. Я протянул руки, и тяжелый мешок с едой, как дар богов, оказался у меня в руках. Если бы ты видел, как набросились на меня несчастные, которые разделяли мою участь! Я поделился с ними и заслужил их благословение. Насытившись, я с благодарностью думал о тебе, Якуб. Потом я ждал спасения. Я знал, что ты не покинешь меня и сделаешь все возможное.
Хусейн крепко пожал руку друга и затем продолжал:
- Отец мой тотчас же отправился ко двору Алтунташа и стал узнавать, каким способом можно спасти меня от гибели. Он узнал, что бывший хаджиб султана Махмуда нуждается в деньгах. То, что давали ему сборы в городах и селениях Хорезма, составляло лишь половину необходимой ему суммы. Остальное ему предстояло просить у султана Махмуда. Об этом знали в диване переписки. И, когда отец мой нащупал уязвимое место, он решил, что несколько тысяч динаров могут спасти ему сына.
Выбрав счастливый день, когда гороскоп показал, что звезды расположены в мою пользу, он написал письмо Алтунташу. Отец мой писал только о том, что я показал себя весьма смышленым в диване переписки и что только по молодости лет и неопытности я позволил себе сказать неразумное слово. Но он готов купить прощение, сделав правителю дар в несколько тысяч динаров. Надо тебе сказать, Якуб, что отец мой много лет связан со старым, опытным звездочетом и не было случая, чтобы предсказания этого почтенного старца не сбылись…