Пришлось сжать зубы, чтобы не начать облизываться. Тем более Леорх внимательно следил за каждым моим движением, за каждым вдохом и выдохом.
– Можешь есть, – прошипел так, словно эти слова давались ему с трудом.
Его глаза буквально полыхали жаждой крови. Мышцы лица Леорха словно задеревенели, превратившись в жутковатый оскал. Ощущение, что он едва себя сдерживает. Уверена, мысленно он меня уже несколько раз придушил, расчленил, восстановил, а потом проделал всё ещё раз. Но вместо этого меня отмыли и вот теперь накормят. Зачем?!
Чем дальше, тем страшнее. Неизвестность убивала, но расспрашивать я не рискнула.
Ела в тишине, едва проталкивая вкусные кусочки в горло.
В чашках лежали разноцветные ломтики неопознанных растений или не только растений: сладкие, солоноватые, другие маслянистые, с кислинкой… – некая феерия вкуса, подобранная профессионалом! Но когда тебя сверлят убийственным взглядом, велик риск подавиться, и, вообще, пропадает аппетит. Однако Леорх был неумолим: заставил съесть всё. А после, так ничего и не объяснив, выпроводил восвояси обратно в клетку.
Дальнейшие дни стали для меня настоящим кошмаром. Физически меня не истязали, наоборот своеобразно заботились. Каждый вечер Леорх заставлял плавать меня в теплом бассейне, потом кормил вкуснотищей. Но самое ужасное, что несколько раз он купался вместе со мной, мощно рассекая воду и кружа, словно голодная акула.
Бассейн для такого пловца, как он, маловат. Поэтому порой он задевал меня. Но после я поняла, что задевает, грубо, раня острыми наростами-плавниками, не просто так. Однозначно пугает, забавляется моей беспомощностью, как редкий деликатес впитывает мой страх, а еще...
Умел Леорх подплывать внезапно и бесшумно, накрывая меня фонтаном брызг. Не успевая затаить дыхание, я начинала кашлять, задыхаться, уходить под воду.
Но в прошлый раз, уйдя под воду и пытаясь всплыть, я успела рассмотреть… или мне показалось, что у Леорха появился, точное проснулся новый орган, которого прежде у него не видела.
Мне до того стало страшно, что я перестала барахтаться и начала падать на дно бассейна. И если бы не Леорх, вытащивший меня за волосы наверх, утонула бы.
Однако когда он выпрыгнул из бассейна – ко мне стоял только спиной. Поэтому я все больше убеждалась, что хоть он и обзывает меня грязной и тупой, однако умеет ко мне определенный интерес. Да, он сам стесняется похоти, что у него просыпается в моем присутствии, однако она у него есть!
Я начала еще больше шарахаться Леорха, на что он только еще самодовольнее скалился.
Но теперь, когда я стала догадываться, зачем откармливает питательной белковой едой, трапеза стала для меня настоящей пыткой. Неужели это элемент брачного ухаживания?! Нет-нет-нет! Только не это! Однако догадку подтверждало воспоминание, как Леорх хотел вживить мне плавники, как у него! Ой-ей-ей! Не нравится мне это!
С каждым днем я все больше убеждала в догадке.
После неудачного нападения на арахноида, Леорх находится в скверном настроении. Скроты пиршествовали – и начали с глупой обезьяны, что притащила меня тогда в торговый зал. Затем последовали те, кто посмел отвлечь Серого от увлекательного занятия – наблюдения, как ест или плавает его подопытная мышь.
Если раньше сокамерники смотрели на меня с ненавистью, то после демонстративной казни Наит стали шарахаться как от чумной. Стоило появиться в коридоре, ведущем к клетке-камере, как все разговоры вокруг стихали. Теперь меня ненавидели молча, и с каждым днём эта ненависть росла. Мне же с каждым днём все сложнее было возвращаться в убогую крохотную клетку. Контраст слишком разительный, и от того ещё более мучительный.
И все же я не понимала, зачем Леорх это делает? Иногда казалось, что он и сам этого не понимает. Возможно, развлекается со скуки. Хотя, кроме него на корабле были еще вирийцы и вирийки. Чтобы не сойти с ума, я придумала, что он готовит меня к продаже. Наводят, так сказать, лоск на залежалый товар.
Так как сокамерники со мной не разговаривали, узнать последние новости было не откуда. Вот я и строила догадки одна страшнее другой.
Глава 10
Сегодня с самого утра всё началось шиворот на выворот.
Меня подняли рано, еще сонную бесцеремонно очистили газом.
Стиснув зубы, я терпела обработку, но когда мне позволили вымыться в бассейне, а потом одна из пожилых вириек вымыла мне волосы, высушила, расчесала и уложила их в мудреную прическу – я растерялась.