Глядя на открывшуюся взгляду картинку, внутренним чутьём бывалого агента, имеющего за плечами десятки проведённых операций, Жак ощущал подвох. Несмотря на гигантский рост, невероятные габариты и усы, перед прибывшими на лифте агентами, стояла женщина. Глубокое внутреннее противоречие между образом, вбитым в мальчика Жака с детства и стоящим перед ним уникальным оригиналом, безусловно сглаженное годами службы, в данный момент, сбивало с толку, нервировало. Возраст этого странного биологического объекта определению не поддавался, а память, как назло, ничего не подсказывала. С видом умудрённого знатока, выдержав театральную паузу, смакуя, произведённый на столичных хлюпиков убийственный эффект и дождавшись, когда прибывшие наконец покинут кабину лифта, она звонко пролаяла:
- Приветствую вас коллеги. Заместитель начальника блока для несовершеннолетних федеральной тюрьмы строгого режима "QuarterDeck" Брунгильда Зильберштэйн. Настоятельно прошу вас сдать на хранение все личные устройства связи и аудио-видео фиксации, кроме разрёшённых по протоколу, с которым вас ознакомили на станции "JusticeStar". Она сверкала новеньким тяжёлым, парадным скафом, как надраенный до зеркального блеска русский самовар, в археологическом музее.
- Такому, эээ, - Картье не смог быстро подобрать адекватное сравнение, - оружие не нужно вообще и надеюсь, она уже поела, - с чувством, отдалённо напоминающим смесь страха и восхищения, подумал Жак. Высоко задирая голову, он старался смотреть только в глаза столь внушительной принимающей стороне. Стена из плоти и металла сделала шаг в сторону, оставив гостям небольшое пространство для движения вперёд к индивидуальным сейфам и предоставляя возможность рассмотреть находящееся за ней помещение. Рассматривать, как оказалось, было совершенно нечего. Оставив всё "лишнее" в хранилищах и пройдя проверку, они гуськом прошли через открывшуюся толстенную бронированную дверь и двинулись по короткому, хорошо освещенному, совершенно пустому коридору. Следуя по нему, Жак и Хосе безуспешно пытались, не переходя на бег, догнать местную валькирию. К уже пройденному коридору перпендикулярно примыкал такой же, пустой, широкий и длинный, по обеим сторонам которого примерно через одинаковые промежутки виднелись двери закрытых лифтовых шахт, обозначенные укороченными буквенно-цифровыми аббревиатурами. Чуть впереди скрипела механическими суставами Брунгильда Зильберштэйн, где-то на грани слышимости дружным хором своих металлокерамических глоток-воздуховодов гудели климатические установки, и пахло дезинфекцией.
- В нашем тихом заведении, не так часто бывают гости с земли. Вы предпочитаете формальное общение, или можем по-семейному?!
- Девочке тут скучно! - с покровительственной улыбкой, глядя на "повелительницу местных кротов" подумал Картье. - Можно по-семейному.
- Рада, что мы понимаем друг друга. Заключённая почти сутки находится в медицинском блоке на реабилитации. Не беспокойтесь, к нашему приходу она будет отконвоирована в комнату для допросов. Я вас провожу, - напевно, явно любуясь собой, из-под потолка громыхала Брунгильда, особенно мощно звуча в центральном регистре.
"Ей надо петь в смешанном хоре, и тогда не будет лишних вопросов" - автоматически отметил для себя Картье, имеющий, как он считал, превосходный музыкальный слух и, разумеется, вкус.
- Надеюсь, - прервала размышления агента Брунгильда, продолжившая монолог, - для вас не новость, что она несовершеннолетняя и по протоколу во время "беседы" (при произнесении последнего слова она картинно, раздвинув руки, пальцами своих огромных, закованных в железо клешней изобразила воображаемые кавычки), я обязана, присутствовать в комнате для допросов.
Тут она совершила невероятный для её габаритов акробатический кульбит, мгновенно застыв на месте и развернувшись на сто восемьдесят градусов, видимо, желая утвердиться, что на захваченную и щедро помеченную её "пахучими метками" территорию никто не претендует. Агенты, не ожидавшие от прущего напролом "тяжёлого танка" столь виртуозного манёвра, с грохотом и вскриками поочерёдно, со всей дури влупились в непробиваемую титаново-вольфрамовую грудь несокрушимой, воспетой в веках и снова восставшей из пепла тевтонской твердыни.
-Да, конечно, - потирая ушибленный лоб, растерянно пролепетал едва устоявший на ногах Жак.
-Машина! - восхищённо выдохнул, приземлившийся не очень мягко на пятую точку, Хосе.
- Как долетели, мальчики? - словно ничего не произошло, лучась вежливостью, поинтересовалась мягко жужжащая серво-приводами экзоскелета тяжёлой брони, похожая на перекормленного стероидами гигантского шмеля-мутанта, возвышающаяся над ними несокрушимая имперская твердыня.
-Хорошо, до... долетели, - поперхнувшись, за обоих ответил Жак, для начала снова пытаясь догнать мгновенно набравшую крейсерскую скорость и удаляющуюся Брунгильду, а затем приноровиться к её плавной, но широкой походке, по-прежнему продолжая сбиваться с шага, тихо чертыхаясь и предательски семеня. Несколько минут молчаливого, унизительного позора. Поплутав по одинаковым с виду коридорам с неотличимыми друг от друга дверями, с ни о чём не говорящей залётным гостям индикацией на полу и электронными информационными табличками на стенах, они наконец вышли к большому остеклённому помещению. Первой, пройдя проверку и нарочито вежливо пропуская запыхавшихся гостей внутрь сияющего светом, чистотой и простотой обстановки операционного зала, Брунгильда вдруг напомнила Жаку хозяйку, приведшую домой с прогулки в парке, двух нерадивых такс.
Картье невольно поймал себя на противной мысли, - Если она вдруг сейчас рявкнет, куда пошли недомерки?! Живо в ванную ноги мыть! - я обделаюсь прямо тут, на пороге. Не выдержав и обернувшись назад, Жак, ярко краснея, от того что его взгляд не только перехватили, но и явно ожидали, был окончательно добит, понимающей, полной победного превосходства плотоядной улыбкой.
- Добро пожаловать!
Осмотрев комнату и придя в себя, прежде чем проводить допрос, Кортье всё же решил поговорить с местным дежурным эскулапом, тут же озвучив просьбу.
- Смена закончилась, и его уже здесь нет,- выслушав просьбу Жака, музыкально прогудела заместительница начальника.
"Она не напрягаясь, с хорошим запасом взяла нижнюю "соль", большой октавы. Чистейший "Голландец" Вагнера", - Жак снова не смог не восхититься голосовыми возможностями, брутальной хозяйки местных подземелий. - Мы можем с ним связаться? - оставляя при себе мысли о голосе и артикулировав лишь то, что касается работы.
- Почему нет? - ответила она, пожав огромными плечами.
Брунгильда, великодушно сопроводила обоих агентов до комнаты отдыха дежурной охранной смены, ласково попросив двух сидящих там молодцов потеряться минут на... Тут она вопросительно посмотрела на Жака.
- Десяти будет достаточно.
- Далеко не уходите, а я тут пока за всем посмотрю, - бросила она в спину операторам, удаляющимся по ярко освещённому коридору. Сама в тесную комнатушку заходить не стала, видимо, решив подпереть вопросительным знаком своей мощной фигуры хлипкий проём открытой двери.