Нет, это не было знаком почета. Земляне на своей планете не оказывали почестей Галактическим Посредникам, разве что в такой манере, которая подчеркивала бы их неприязнь. Обязательно наступит время, когда…
Сжимая кулаки, он проследил, как алый плащ и сопровождающие его Галактические Патрульные исчезли в Зале Найма. Кана никогда прежде не общался непосредственно с Посредником. Экс-Тии, негуманоидные существа, которые были его инструкторами после того, как выяснилось, что он способен усваивать чужие знания и может стать специалистом по контактам, совершено отличались от этих. Может, именно потому, что они были негуманоидными, он никогда не думал о них, как о представителях Всеобщего Правительства, которые несколько поколений назад жизнерадостно окрестили обитателей Солнечной системы «варварами», непригодными для галактического гражданства, разве что в узких рамках.
Кана сознавал, что не все его товарищи негодуют из-за этого. Большинство его соучеников, например, были вполне довольны уготованной им судьбой. Открытое неповиновение означало рабочие лагеря и никаких шансов на выход в космос. Только солдат при исполнении контракта имел возможность отправиться к звездам. Как только Кана уяснил себе это, он задался целью стать образцовым арчем и даже находил в обучении утешение, которое смягчало его жгучую ненависть к тем, кто мешал ему занять достойное место среди звезд.
Резкий звук военного свистка вернул его на Землю, к насущным проблемам. Кана надел его на плечи ранец и поднялся по ступеням, по которым только что прошел Посредник. Оставив ранец на полке у двери, он занял место в строю.
Мехи в своих сине-серых комбинезонах и пузырчатых шлемах превосходили по численности арчей в этой части зала. А многочисленные арчи поблизости от Каны были ветеранами. Поэтому, даже в кругу своих Кана чувствовал себя таким же одиноким, как и на улице.
— Они пытались выпустить пар, но Фальфа отказался от назначения для своего легиона, — говорил слева от него мех, человек лет тридцати с десятью почетными нашивками, не делая усилий, чтобы приглушить свой громкий голос.
— Его занесут за отказ в черные списки, — ответил собеседник. — В конце концов, не всегда же ему будет сопутствовать удача…
— Удача? С этого задания уже не вернулись два легиона, а ты говоришь о везении. Я слышал, что начато расследование. Знаешь ли ты, сколько легионов вычеркнуто за последние пять лет из состава? Двадцать! Похоже ли это на простое невезение?
Кана чуть не повторил изумленное восклицание слушателя. Двадцать легионов за пять лет — это что-то слишком много. Если современные, вооруженные новейшими средствами легионы, действующие только на цивилизованных планетах, так уничтожаются, то что же говорить об ордах, которые служат лишь на варварских мирах? Неужели и их «удача» такова? Неудивительно, что в последнее время начали поговаривать о том, что плата, которую Земля отдает Всеобщему Правительству, слишком уж велика.
Человек впереди неожиданно сдвинулся, и Кана поторопился закрыть образовавшуюся щели. Стояли они у самого барьера, поэтому он приготовил браслет, чтобы показать его ожидающему дежурному. Эта полоска гибкого металла, вставленная в щель записывающего аппарата, автоматически сообщит всю необходимую информацию относительно Каны Карра, австрало-малайско-гавайского происхождения, 18 лет и четырех месяцев, подготовка базисная, предыдущая служба — нет. Когда она окажется в рекорде, возврата уже не будет.
Офицер-мечник взял браслет, глянул на него с выражением тусклой скуки и пропустил юношу вперед.
Внутри было множество пустых сидений: для мехов — слева, для арчей — справа. Кана занял ближайшее и осмотрелся. Прямо перед ним располагалось информационное табло, на котором все время загорались номера. Он знал, что его номер не может появиться так быстро, но все равно с напряжением всматривался в бегущие огоньки. Вызванные вставали и уходили в дверь в дальнем конце зала.
Кана сосчитал людей на своей стороне: по меньшей мере, двадцать мечников первого класса, среди них даже два мастера, пятьдесят или более солдат второго класса… Но глаза его тщетно искали другие шлемы без крестов — он был единственным представителем третьего класса. Новобранцы, с которыми он заканчивал обучение, должно быть, уже получили назначения. Минуточку… красный свет.
Двое солдат второго класса встали, одергивая мундиры и подтягивая пояса. Но прежде, чем они успели выйти в проход, произошло непредвиденное. Табло полыхнуло белым и совсем выключилось, а на платформе в центре зала появилась небольшая группа людей.