Тогда, после казни, Сань О закатил пир: ганорсике гусеницы, запеченные в собственной желчи, ваньганские слизни, мясо латистов и - вершина праздництва - суп из полурастворенных сайнарских медуз с пряностями Кейтнаров.
Рот вновь наполнился слюной, старик принялся поспешно сглатывать ее. Ползунчик, да, ползунчик, он закопал его. Он помнит, где закопал его. Старик захихикал и опять, убоявшись звуков собственного голоса, прикрыл рот ладонями.
Никто не найдет его ползунчика, даже шешиш с его нюхом. Шешиш часто находил запасы старика, но не в этот раз. Он закопал тушку, рядом с озером вонючей грязи, здесь, на холодном дне, не замерзающей грязи, даже копошащиеся в отбросах гаены обходили его стороной. Воняло сильно, смрад забивал дыхание, выворачивал желудок, но он смог - закопал.
Теперь, по прошествии времени - мясо дошло, пустило соки, приятные, вкусные соки со сладковатым душком.
Старик снова принялся сглатывать слюну.
Но что это? Чуткий слух уловил шевеление у входа в укрытие. Прыгунец так не звучит!
- Э-э-э, Трегарт, не подумай чего, но ты уверен, что перенесся, куда надо?
- Уверен.
Это они, они пришли за ним! Он спрятался, сюда, на самое дно, в холод, но они нашли его здесь!
Гильдия! Гильдия - страшное слово, старик уже не помнил, почему так боится этого слова, но от него веяло безысходностью, одиночеством и безмолвными каменными стенами, отчего-то имеющими вид шестигранника.
- И где нам искать твоего осведомителя? Кстати, мог бы предупредить, что здесь не жарко, захватили бы чего-нибудь согревающего.
- Ты достаточно нахватался за последнее время.
Старик сильнее забился в спасительную темноту. Они пришли за ним! Нет, нет, он не дастся, не позволит! Он будет сидеть тихо, тихо, и они уйдут! Он уже сидел так, однажды... гарпасты с гиенами-нюхачами двигались по следу, они почти догнали его, но он, он свернул в болото - болото духов. Аборигены обходили гиблое место стороной - духи непредсказуемы. Пока он развлекал Повелителя Перерожденных байками о загробном мире, его подданные завели преследователей в самую топь. Они кричали, как они кричали, а потом их души пополнили ряды Перерожденных...
Старик хихикнул.
- Ты слышал?
- Чего?
- Звук.
Проклиная себя, старик вновь закрыл рот ладонями.
- Кажется, он звучал отсюда.
- Из этой дыры? Эй, эй, постой, не думаешь же ты лезть туда!
Свет, тусклый свет загородила фигура. Старик понял, что раскрыт. С криком, выставив единственное оружие - руки с отросшими ногтями, он кинулся на обидчика.
5.
Они катались по холодному льду. Старик визжал, стараясь добраться остатками зубов до горла.
Гильдия. Соты! Нет, нет, он не пойдет в соты!
Что-то ударило по затылку. Что-то тяжелое. Вместе с болью, пришло понимание, что он не может шевельнуться.
Гильдия. Соты. Он не хочет в соты!
Издалека долетали голоса.
- Осторожнее!
- Больно?
- Сам как думаешь?
- Так тебе и надо. И это твой источник знаний?
- Ну, в последнюю встречу, он вел себя несколько миролюбивее.
- Не удивительно, что тебе не поверили.
Вера, да, вера - старик помнил. Вера поднимала людей, разворачивала реки и завоевывала царства.
Вера! Сильная вещь, если уметь ей пользоваться.
Он умел, пользовался.
Как это часто случалось, перед глазами встала картина - он, облаченный в золотой наряд, блестящий, подобно солнцу, на вершине минарета, внизу - на площади, на примыкающих улицах и дальше, дальше, насколько хватал взор - на крышах домов, широких стенах, за стенами, в чистом поле - подданные, верующие, павшие ниц, возносящие молитвы, нет - молитву, ему...
Пощечина вернула к холодной, полутемной реальности.
- Очнулся?
Лицо, лицо ненавистного гильдийца. Старик вновь хотел вцепиться в него ногтями. Выцарапать всевидящие глаза, перегрызть горло... руки оказались стянуты за спиной, второй гильдиец как раз заканчивал вязать ноги.
Старик плюнул в это лицо - все что мог, и зашелся хохотом, когда понял, что попал.
- Очнулся, - констатировал противник, отирая плевок. - Слушай, - сильные руки тряхнули худое тело, - ты меня помнишь? Вспомни, я был здесь, с напарником, не этим, другим, некоторое время назад. Ты еще показал нам Проход.
Проход? Да, он помнил - Проход, множество Проходов - тысячи, десятки тысяч, сколько он прошел, через сколько прыгал, не зная, что ждет его с той стороны...
Руки, возвращая к реальности, снова тряхнули тело.
- Ты меня помнишь?
Старик поспешно закачал головой. Нет, он не помнил, но если от него хотят согласия... только не соты!
Незнакомец приблизил губы к уху старика и прошептал:
- Бен Гаан.
Гаан. Слово что-то всколыхнуло в душе. Бен. Кажется... да, ее звали Майе, у нее была бархатистая, удивительно мягкая кожа. В лучах закатного зантанского солнца, она отливала серебром.
- Я люблю тебя!
И он любил ее... кажется... или, он любил Орейру, а Майе ненавидел...
Воспоминания, мысли, образы, сцены, они всплывали нежданные, иногда их не хотелось отпускать, подольше купаясь в рожденном воображением или памятью блаженстве. Иногда - холодное дно Воронки казалось раем в сравнении с всплывающими картинами.
- Бен Гаан... - старик заплакал. - Шоколад, хочу шоколада, - слезы, вкупе со слюной смочили грязное лицо.
- Развяжи его, - сквозь всхлипы пробился далекий голос.
- Ты уверен?
- Делай, что говорю.
Путы ослабли, старик приблизил руки к лицу, обильно смачивая их слезами.
- Она любила... меня, и я ее... а ее отец - правитель Антейнов, и Гильдия...
- Э-э-э, Дункан, я начинаю подмерзать.
- Бен, - тяжелая рука сжала плечо, - послушай, сейчас тебе опишут одно место, если узнаешь, скажи нам, где оно, в какой вселенной, как туда добраться.
Бен, да, он - Бен, но не просто Бен, было еще одно - полное имя, как же...
- Ты понял меня?
Старик поспешно закивал.
- Согласен?
Снова кивок.
- Давай!
Это уже не к нему, однако, на всякий случай, старик кивнул и в этот раз.
- Чего давать?
- Рассказывай, описывай, все, что увидел в Карте.
- Кому, этому чуду?
- Это чудо - легендарный Прыгун - Бен Гаан.
- А я Хит Санников - основатель Гильдии. У него просто голова трусится.
- Попробуй, это наш шанс.
- Единственно для того, дабы поскорее выбраться отсюда.
Второй человек приблизился к старику.
Он насторожился.
- Гм, ну, значит, это... там вода, кругом одна вода, за исключением островков, а по ней - растения, вроде надувных шаров, только пятнистые, на длинных ножках...
Старик продолжал кивать - этого от него хотели.
Да, вода, там тоже было много воды, и острова. На них, среди отвесных скал, вили свои гнезда крылатые люди - анены. Удивительные существа - не ведающие алчности, зависти, не знающие власти и разврата богатства. Небо было их крышей, море - питало тела, а сладостная музыка ветра - душу. Они жили, как дети - недолго и счастливо, и умирали, сложив крылья, растворившись в пучине вод...
- ...вот и все, - пробился голос.
- Ты знаешь это место?
Старик закивал. О да, он знает множество, превеликое множество мест.
- Где оно, как туда добраться?
Старик продолжал кивать.
- Отвечай!
Его затрясли, но он не чувствовал боли, он был там, высоко в небе, парящим, рядом с аненами.
- Отвечай, говори!
Они несли его - от острова к острову, от гнезда к гнезду, пока он тоже не научился различать музыку ветра.