Темные острова перекликались с белыми облаками, плеск волн с шумом ветра и было непонятно то ли это океан такой голубой от отражающегося в нем неба, то ли небо окрасилось отсветами водной глади.
Они росли прямо из воды - шары около метра в диаметре. Цветные пятна на пузатых боках рождали ассоциации с мыльными пузырями. Застывшими пузырями и оттого помутневшими. В результате метаморфоз пусть и утратившими толику привлекательности, но совсем небольшую толику. Вьющиеся стебли с небольшими листочками, пуповиной, соединяли шары с утробой океана.
Они казались одним целым, гармоничным единением - острова, океан, облака, небо, колышущиеся на легком ветру сферы.
Тот же ветер, наверняка, попадая в некие пустоты на поверхности растений, извлекал нежные, нескончаемые звуки.
Из каждой - свой.
И они пели, сливаясь, перекликаясь, подпевая, вторя. Подхватывая неоконченные трели соседей, виртуозом-пианистом, пробегая интервалами нотного ряда, с легкостью преодолевая условные границы слышимого диапазона.
Музыка сфер.
Проход находился на соседнем островке. Дункан перешел на него по коралловой дорожке, словно специально выстроенной недалеко от поверхности.
И шары, праздничным оркестром, сопровождали судьбоносное шествие.
Он почувствовал его задолго до того, как увидел, а когда увидел... рядом, на вынесенном океаном или заботливыми руками валуне, отчетливо выделялись знакомые символы. "Проход безопасен".
Дрожащие пальцы прошлись бороздками камня. Метка, оставленная самим Хитом Санниковым - основателем. Десятки, сотни лет, века, она ждала следующего путешественника.
Или показалось, но музыка сфер изменилась, в ней начали преобладать торжественные, порою, зловещие нотки. Даже ее ритм, он убыстрился, сферы словно подталкивали к действию, или предупреждали...
Не в силах дольше сдерживать себя, Дункан активировал Проход.
13.
- Он приближается.
- Да, приближается.
- Совсем близко, почти добрался.
- Он один?
- Один.
- Как обнаружил?
- Мы спасли его.
- Мы многих спасали, но они не доходили сюда.
- Этот - упорный.
- Упрямый.
- Может, слишком.
- Ему будет тяжело, очень тяжело.
- И больно.
- Всем больно.
- Помочь?
- Нет, пусть пройдет сам, до конца...
Глава 10.
Сказка
Давным-давно это было. Шел как-то один агент по заброшенной планете, и вдруг ему повстречался Призрак. А надо сказать, что Призраков агент знал только по рассказам. Завидев агента, Призрак закричал громовым голосом:
- Эй, ты, человек! Знай, что от меня еще никто не уходил, не вздумай, и ты бежать! Я тебя сейчас убью! Готовься!
Агент весь задрожал, но собрался с духом и ответил:
- А я очень много слышал о вас, многоуважаемый! Значит, вы и есть Призрак? Здесь такое глухое место, совсем без Проходов, что мне никак от вас не убежать. Я готов, делайте со мной, что хотите. Но не согласитесь ли вы сперва выслушать мою просьбу?
- Ну, что еще у тебя за просьба? Говори живей! - крикнул Призрак.
И агент сказал:
- Люди говорят, будто Призрак может прыгнуть куда угодно и откуда угодно. И мне, прежде чем быть убитым вами, хотелось бы удостовериться, доподлинно ли вы Призрак.
Призрак захохотал во все горло.
- Это мне ничего не стоит. Говори же, куда мне перенестись?
- Прыгните на планету Тифонию, во вселенной Хеб, на которую не ведет ни одного Прохода. Ту самую, на которой драгоценные камни и минералы валяются прямо под ногами, - сказал Агент.
Призрак исчез, и тут же, в мгновение ока вернулся, и в руке его лежал самый большой из всех драгоценных камней, виденных Агентом.
Агент потрогал минерал и произнес:
- Конечно же, вы Призрак! Не успел я и подумать, как вы появились с таким замечательным камнем!
- Теперь ты убедился в моем могуществе? Хватит с тебя? - спросил довольный Призрак.
Но агент попросил еще раз:
- Уж очень мне хочется, чтобы вы перенеслись на планету Баньяна и принесли мне веточку этого чудо-растения.
Призрак тотчас же исчез и вновь появился, сжимая ветку живого дерева. Агент опять принялся на все лады восхищаться Призраком, а под конец добавил:
- Вот вы без труда прыгнули в два таких отдаленных места, какие я пожелал. А сможете ли вы перенестись в совсем необычное место? Покажите, пожалуйста, еще раз ваше умение. Прыгните, например, в жерло действующего вулкана, и в доказательство, принесите кусок лавы.
- Хм, только и всего? - засмеялся Призрак, наморщив свое страшное лицо.
И он сразу же перенесся в жерло действующего вулкана.
Да там и сгорел.
1.
Он никогда за десятки, может, сотни Прыжков, совершенных в прошлом, не испытывал такого.
Боль? Нет, боли не было. Не было никаких неприятных ощущений, не было никаких ощущений ВООБЩЕ. Ни одного.
Только он и темнота, и тишина, и безвестность промежутка.
Он уже давно должен был перенестись. Никогда ранее Прыжок не длился дольше нескольких мгновений.
С другой стороны, никогда ранее он не прыгал на Эталонный Мир.
Время, тягучим студнем, замедляло вечный бег.
Сколько он здесь?
Минуту?
Час?
Десять часов?
Паника, страх потихоньку начали расправлять безмолвные крылья.
Сколько пробудет еще?
Дабы отвлечься, он начал считать.
Сбился на первом десятке.
Повторил.
Тот же результат.
Да что же это, дьявол забери, такое!
А может... нет никакой первой планеты, Эталонного Мира. Карта - ловушка для простодушных дураков. Да и кто в своем уме, добровольно укажет путь к собственному могуществу? Может, все дошедшие так и болтаются здесь. Ни там, ни сям - в пустоте промежутка.
Вечность!
Когда пришли первые звуки, Дункан испытал облегчение.
Это были крики - шум толпы на базарной площади, казалось, можно было различить звонкие голоса зазывал; или... толпа перед праздництвом, возможно, религиозным - хорошо поставленные голоса риторов силились перекричать скопление верноподданных; или... та же толпа у здания власти, не важно какого - мэрия, королевский дворец, палаты сената или пещера вече. Толпа требует, толпа настаивает, и отдельные голоса благоразумных тонут в общем праведном, или неправедном гневе.
Шум изменился. Это была все та же толпа - огромное скопление народа, возможно, тех же людей, или не людей, на этот раз они кричали, истово, срывая глотки, выжимая из легких остатки воздуха, накаляя себя перед битвой.
Потом пришла она - битва.
Лязг оружия.
Хрипы воинов.
Стоны раненых.
Проклятия умирающих.
Она кипела с боков, спереди, сзади, сверху, снизу, вокруг Дункана.
И все это в отсутствие визуальных образов.
Шум сражения сменился гимном восхваления, вдалеке слышались голоса, смех, ласковые интонации влюбленных.
Звуки мира сменились мольбами о помощи. Истовыми и дежурными.
Осмысленными - сотрясти мир, и навно-детскими - получить игрушку.
Мольбы сменились требованиями, требования - прокленами.
Голоса, голоса, десятки, сотни, тысячи голосов, они звучали отовсюду, червями-паразитами забирались в уши, нос, рот, корнями, пуская ветвистые отростки в самом мозгу.
Не в силах сдерживаться, Дункан закричал - одиночный крик поглотило море многоголосья. Он обхватил голову, закрыл уши, выискивая малейшие щели в преграде пальцев, голоса, теснясь, продолжали вползать внутрь.
Самое страшное - происходило это в абсолютной темноте.
- Здравствуй, Дункан Трегарт, - улыбаясь, произнес тот, что выше. Его напарник, тот, кого Дункан окрестил "маленький" продолжал хмурить буйные заросли бровей.