Очередное световое пятно отвлекло Трегарта от речей ученого.
— Здесь у меня разрешение санитарной службы, согласование с Контролем Качества, пограничниками, таможней и даже справка о прохождении прививок и курса на бактерионосительство, чего вам еще?
Дункан не представлял, что выбить разрешение на посещение одной единственной, всеми забытой планеты так сложно.
Веснушчатые — подстать физиономии — пальцы чиновника принялись перебирать коричневые бумажки.
— А справка из экологического контроля о соответствии корабля последним требованиям?
— Вы слушаете?
— А? — Трегарт понял, что снова увлекся очередным пятном. Кажется, он потихоньку начинал ненавидеть эти светомузыкальные заведения. — Очень интересно, профессор.
— Ну так вот, как я уже говорил, помимо прочего, Порта уникальна тем, что религиозные воззрения аборигенов почти не отличаются от верований наших первобытных народов.
— Что вы говорите, — Дункан начал уставать от собеседника, судя по всему, попасть на планету, тот ему не поможет, а пляски у костра местных дикарей, Трегарта волновали мало.
— Почти классический набор: боги — огромные существа, пришедшие с неба и подарившие детям своим огонь и жизнь, а также, научившие их охоте и искусству врачевания. Естественно, периодически возвращающиеся, дабы поощрить верных и наказать виновных. Вы слушаете?
— Да, да, — проклятые пятна.
— Но что самое необычное, — ученый сделал паузу, достойную опытного трагика, — боги портиан имеют сходство с… человеком!
— Гуманоидным формам жизни, а людям в особенности, вообще запрещено посещение Б-327/4, что-то связанное с религией, кажется, мы можем сойти за местных богов, — сраженный настойчивостью Трегарта, чиновник снизошел до объяснений.
— Однако, у меня имеются сведения, не так давно, люди посещали Порту, — рука нащупала, спрятанный в кармане, шелковый платок — если бы не он, Трегарт охотно согласился бы со всеми и списал произошедшее на расшалившееся воображение. Не платок и не… лицо — смуглое, в обрамлении светлых кудряшек. Это лицо, его очертания постоянно стояли перед глазами Трегарта. Оно стояло все время реабилитации, и никуда не исчезло после. Он читал, слышал, про любовь с первого взгляда, но никогда не думал, что испытает нечто подобное сам. В шевелении листьев Трегарту виделось хлопанье густых ресниц, в блеске ручьев сверкали темные глаза незнакомки, в дуновении ветра слышался шепот прекрасных губ. Она приходила во сне, наяву и даже в краткий период между. Дункан был на все готов, на все, чтобы только раз, всего лишь один раз, еще раз узреть эти черты, услышать голос…
— Последнее разрешение на посещение Порты выдано год назад на имя Антона Левицкого.
— А после?
— Поисковая экспедиция.
— А после?
— Месяц назад команда спасателей.
— И все?
— Конечно.
— Значит, ваши компьютеры врут! — рука снова нащупала платок.
— Молодой человек, — в устах чиновника, не старше Дункана, обращение звучало уничижительно, — да будет вам известно, Б-327/4 окружает кольцо спутников слежения. Без кода доступа, выдаваемого нашим, заметьте, исключительно нашим ведомством, даже мышь не проскочит на планету!
Он прав, Дункан знал, что чинуша был прав, Трегарт испытал это на себе.
— На человека? — впервые с начала разговора, Трегарт почувствовал интерес.
— Совершенно верно! — профессор расцвел майской розой. — Верховное божество, точнее, богиня, и все это притом, что до открытия планеты, аборигены не сталкивались с людьми.
— Возможно, какой-нибудь заблудившийся корабль?
— Это ж как нужно заблудиться? Старые звездолеты не залетали, да и не могли залететь столь далеко, новые же… интересы, а, следовательно, и маршруты человечества лежат совсем в ином районе. Хотя, ваше высказывание, можно принять, как гипотезу.
— Сейчас на Порте присутствует какая-нибудь… экспедиция, или просто группа людей.
Ученый замахал на Дункана руками.
— Что вы! Они же все испортят — девственная культура, свободная от влияния извне. Портиане — настоящие дети природы, — дружелюбные, бесхитростные, свободные от зависти, алчности, интриганства, присущих, так называемым, цивилизованным народам.
— Вы защитили по Порте диссертацию?
— Две, если быть точным: кандидатскую и докторскую.
— Сами когда-нибудь были на планете?
— Зачем? Я — ученый, а не путешественник! — худая грудь гордо выпрямилась за пыльными лацканами. — Кстати, моя докторская касалась, так называемого, Райского Ритуала, или ритуала переселения в рай, занимающего одно из центральных мест в религии портиан. Это, когда наиболее уважаемые, заслужившие эту честь аборигены, так сказать, сливки общества…