Бен хмурится.
– Ты имеешь в виду?..
– Никакого бесполезного ремонта. Ты больше времени будешь проводить в полётах, чем на Такодане. Будешь совершать более длительные путешествия.
Кес смотрит с нарочито нейтральным выражением лица. Бен откидывается на спинку стула. Команда. Настоящая команда. Никаких больше мелких поручений и копания в бесполезных развалинах. Он сможет улететь, как только захочет. Бен и на секунду не верит.
– В чём подвох?
– Никакого подвоха, – взгляд Кеса возвращается к экрану. – Я просто подал Маз одну идею.
– И что это за идея?
– Возможно, пришло тебе время остепениться, начать устраиваться.
Бен прищуривается, и пилот пожимает плечами.
– Может, встретить девушку.
– Девушку.
Пальцы мужчины сжимают жетоны, висящие на шее, нервическим движением, которое Бен заметил ещё давным-давно. Ему никогда не удавалось разглядеть имена, выбитые в металле, но у него есть некоторые подозрения.
– Нет ничего дурного в том, чтобы жить и работать над чем-то.
Бен стискивает зубы и опускает глаза. По ему самому неизвестным причинам в горле встаёт ком ярости. Он сжимает кулаки.
– Значит, просто забыть всё, что было до.
Кес вздыхает.
– Я не то имел в виду…
– Спасибо за пиво. Мне нужно заняться карбюратором.
Не говоря больше ни слова, Бен встаёт и идёт в ангар, где Маз хранит трофеи контрабандистов.
***
Ему нравится в ангаре больше, чем в замке или на погрузочной площадке. По большому счёту потому, что там тихо. Бен по-прежнему зол – на Маз, на Кеса, – хотя прекрасно понимает, что у него нет для этого никаких причин. Гнев просто кипит в нём, а руки дрожат, когда он раскладывает инструменты на верстаке. Присоединиться к команде! Встретить девушку! Остепениться! Бен собирает волосы в небрежный пучок и надевает защитные очки.
Бен и сам не знает, почему он в ярости. Возможно, дело в том, что они правы: ему придётся отказаться от жизни, которую он не помнит, ради того, что у него есть сейчас, придётся прятаться от Первого Ордена и набивать карманы Сопротивления контрабандным добром, изо дня в день делать одно и то же. Создавать едва заметную рябь, когда ему хочется поднять гигантскую волну.
Бен вздыхает и поднимает глаза к металлическим стропилам. Ангар построили недавно, и система освещения до сих пор оставляет желать лучшего. Две лампочки мигают, заливая бесконечные ряды ящиков для транспортировки тусклым светом. Бен отгородил себе угол, где поставил старый верстак, который купил два года назад, и разложил разномастный набор инструментов, собранный за минувшее время. Мелкая починка – способ подкопить кредиты и получить кое-какую прибыль, которую Маз не подсчитывает в конце недели.
Карбюратор из спидера Та’ал ждёт. Бен выбирает нужный инструмент и садится на шаткую скамейку. Верстак и сидение слишком низкие, и потому его колени вздёргиваются высоко вверх. Он делает в уме пометку как-то исправить ситуацию после следующего полёта. Когда бы он ни случился.
Бен закатывает рукава рубашки и берёт губку. Всё ещё сгорая от злости, он сжимает карбюратор так, что белеют костяшки, и несколько раз яростно проходится по нему губкой. Через некоторое время пальцы покрывает жирная чёрная смазка, и они начинают скользить. Губка вырывается из его пальцев, а ладонь ударяет по инструментам. Что-то падает с громким звоном.
Ругаясь сквозь зубы, Бен наклоняется, чтобы подобрать упавшее. Порывистым движением он сдвигает очки на лоб, пачкая щёку смазкой.
Дальше Бен действует автоматически: нависает над верстаком и отчищает карбюратор, пока тот не начинает выглядеть более-менее прилично.
Тишину нарушает стук чьих-то шагов по металлическому полу.
Бен расправляет плечи и сосредотачивается на работе. В ангаре тихо, но не всегда пусто. Скорее всего, это один из ботанов с «Заккега» выгружает остатки добычи. Он начинает вскрывать корпус…
Шаги звучат громче. Этого достаточно, чтобы Бен поднял голову.
Рядом с транспортировочным ящиком стоит девушка.
Женщина.
На ней тёмно-серые узкие штаны до середины икр и туника без рукавов, тесно обнимающая её стройную фигуру, мягкие коричневые ботинки. У неё яркие карие глаза и лицо в веснушках.
Бен сглатывает. Они не встречались. Он бы точно запомнил её.
Злость сменяется неловкостью. Бен пытается собраться. Прищурившись, он смотрит на незнакомку.
– Ты как сюда попала?
Она ничего не говорит. На её милом, поцелованном солнцем лице изумлённое выражение: широко распахнутые глаза и приоткрытые губы. Женщина не сводит с Бена взгляда. У него внутри всё словно сворачивается в узел, и он и сам не знает, почему.
– Эй! – окликает её Бен, отчаянно пытаясь выглядеть уверенным в себе, и откладывает карбюратор в сторону.
Женщина снова смотрит на него.
– Что это? – шепчет она, будто всё вокруг – какая-то изощрённая шутка.
Бен вздыхает. Придётся встать. Он осторожно поднимается на ноги, стараясь ничего не задеть.
– Закрытый ангар, на одного человека, – его мысли возвращаются к разговору с Кесом. Крайне маловероятно, что привлекательная женщина случайно появится рядом с его рабочим местом впервые за… за все прошедшие годы именно сегодня. – Это всё Дэмерон устроил, так?
Она неуверенно делает шаг ближе и отстранённо произносит:
– Я не понимаю.
Может, она под спайсом? Уже не раз случалось так, что перебравшие посетители бродили по замку. Бен огибает стол и скрещивает руки на груди.
– Что?
Женщина не останавливается, пока не подходит вплотную. Сердце Бена суматошно бьётся. Он хмурится, гадая, что же в ней заставляет его чувствовать себя долбаным подростком.
Она снизу вверх глядит на него блестящими глазами. Мгновение Бен видит её по-другому – уставшей и выпачканной в грязи, с волосами, которые льнут к шее под проливным дождём.
В висках нарастает боль. Образ не уходит и словно бы накладывается на реальность.
– Я знаю тебя, – бормочет Бен, и туманное видение истаивает. Он озадаченно хмурится. – Откуда я знаю тебя?
Женщина ничего не отвечает, но её глаза наполняются слезами. Он не отшатывается, когда она поднимает руку и кладёт ладонь ему на щёку. Её пальцы тёплые и мозолистые. По спине Бена проходит холодок, и он закрывает глаза. Незнакомка стирает смазку с его щеки с нежностью в, казалось бы, прагматичном движении. Бен чувствует, как в горле пульсирует сердцебиение, как потеют ладони. Он знает совершенно точно, что ждал этого очень, очень долго.
– Я – Рей, – шепчет она.
– Не уходи.
– Не уйду.
Бен судорожно вдыхает, размыкает губы.
– Я…
Прикосновение исчезает. Бен открывает глаза.
– Бен, – заканчивает он. Вокруг никого.
***
Этой ночью он не может уснуть, хоть представляй океан, хоть нет.
***
Следующим утром он расспрашивает о ней всех вокруг, описывает женщину команде родианцев, прилетевшей с Корусанта, деваронцам, которые направляются на Нар-Шаддаа, охотнику за головами с Изиз. Никто не слышал о ней, никто её не видел. Рей – никто.
Бен нападает на след, только когда встречает Та’aл у берлоги игроков в пазаак.
– Ты знаешь кого-нибудь по имени Рей? – спрашивает он ещё мрачнее, чем обычно, уже не заботясь о том, чтобы скрыть отчаяние в голосе.
Родианец качает головой.
Однако на этот раз Бен не желает принимать ответ «Нет». Его верхняя губы вздёргивается, обнажая зубы.
– Каштановые волосы. Карие глаза. Человек.
Родианец моргает, его круглые глаза ещё больше расширяются, и он указывает Бену за плечо.
Тот зло сжимает челюсти.
– Не сработает.
Та’ал лишь снова показывает куда-то. Бен предостерегающе наставляет на него палец и оборачивается.
По голонету передают изображение женщины из ангара. Оно похоже, но не совсем: у неё новый шрам на щеке, глаза не такие яркие, волосы стянуты в хвост, а не в три пучка. Однако это она. Бен уже давным-давно не испытывал такой железной уверенности.