Издавая душераздирающий механический скрежет, конструкция пришла в движение. Рельс дёрнулся и с громким стуком вошёл в соприкосновение с каской на голове мужика. Мужик хлопнулся на спину, выронил гаечный ключ, который тут же с негромким всплеском исчез в луже, и выдал тираду, от которой у боцмана британского флота завяли бы уши, после чего переключился на цензурный лексикон:
— Да не от себя левее, от меня левее! И как только таких идиотов земля носит… Эй, дедуля, ты сюда не ходи, ты туда ходи, рельса в башку попадёт, тоже крановщиком станешь!
Пожилой благообразный старичок в чистеньком, но потёртом пальто и в узкополой твидовой шляпе оценивающе осмотрел сидящего в луже мужика в каске:
— Простите, это вы мне?
— Нет, себе! Ну ты чего, дедуля, совсем с дуба рухнул?
— С дуба?! — старичок оглянулся в поисках упомянутого дерева. — Здесь только рябина, осина и можжевельник. Похоже, вон та железяка в самом деле сильно на вас повлияла…
Мужик в каске попытался ухватиться за рельс, чтобы подняться, однако именно в этот момент конструкция снова дёрнулась. Рельс уплыл буквально из-под пальцев. Носитель каски повалился в лужу лицом и обиженно зафыркал, поднимаясь на четвереньки. Тем временем рельс, в полном согласии с законами физики, качнулся обратно, изображая из себя груз маятника, и снова долбанул мужика в прикрытое каской темечко.
На сей раз от вырвавшихся у носителя каски слов пожухли чахлые листья на окрестных кустах и начала отшелушиваться краска на непонятном механическом чуде, с которого свисал злосчастный рельс. Старичок в твидовой шляпе на всякий случай сделал шаг назад, дожидаясь окончания словоизвержения.
— Вы не ушиблись? — участливо спросил он, когда мужчина в каске окончательно выдохся.
— Нет, и спасибо вам за заботу, — ответил тот, наконец-то поднимаясь на ноги. — Однако я знаю, кто вот прямо сейчас ушибётся. Джон! Джон, дурья твоя башка, слезай немедленно, я буду тебе мозги прочищать, тут и инструмент соответствующий для этого имеется! — мужик подобрал какой-то кусок железного лома, смахивающий на арматурный прут длиной в руку и толщиной в палец, и постучал им по качающемуся рельсу, ответившему тяжёлым мелодичным звоном.
— Чего тебе? — раздалось откуда-то сверху. Мужчина в каске и благообразный старичок синхронно подняли головы. Из мешанины подпорок, растяжек и стоек высунулась голова, тоже снабжённая каской, — оказывается, где-то в этой паутине металла и ржавчины скрывалась кабина.
— Слезай, говорю, — повторил стукнутый рельсом мужик, выразительно похлопывая арматуриной по левой ладони. — Поговорить надо. Объяснить, так сказать, наглядно, на пальцах, технику безопасности при работе в травмоопасной среде.
— Сегодня четверг[300], — отмахнулся парень из кабины и скрылся внутри. Спустя секунду послышался громкий металлический лязг, сверху посыпались чешуйки краски, не сообразивший опустить голову старичок с шипением принялся протирать глаза. В поле зрения вплыла малохудожественная тыловая часть рабочего, спускавшегося из своей кабинки.
— Ну, Джим, чего тебе? — повторил он, спрыгивая на землю и разворачиваясь ко второму работяге, который уже успел поднять арматуру в нечто, отдалённо похожее на защитную позицию «кварта», из которой удобно выходить в рубящий удар сплеча. Хотя, конечно, откуда простому рабочему знать о фехтовальных позициях…
— Ты, орангутанг волоокий, почто в меня рельсой стучал? — вкрадчиво начал Джим, в самом деле нанося рубящий удар арматурой. Спустившийся с крана работяга испуганно отшатнулся. — Ты, блин, соображаешь, что ты делаешь? Если я от рельсы слева нахожусь, то, может быть, не надо её в мою сторону двигать?!
— Но ты же сам просил «левее»! — обиженно ответил Джон. Он сорвал с головы каску и использовал её, как щит, принимая на неё те удары арматуры, от которых не успевал уклониться. — Тебе же внизу видно лучше! Откуда я знал, может, ты захочешь её в гнездо посадить, а сам отпрыгнешь, типа, в последний момент! Знаешь, какое поле зрения из кабины? У Слепого Пью из «Острова сокровищ» поле зрения было лучше!
— А надо соображать! — запыхавшись, ответил первый работяга. Сделав обманное движение, он внезапным выпадом сорвал с руки второго каску, отбросил её далеко в сторону и поднёс арматуру к горлу противника. Джон немедленно поднял руки:
— Всё, сдаюсь! Только не тыкай в меня этой ржавой пакостью, ты можешь повредить мне сонную артерию, и тогда я скончаюсь от столбняка!