— Да нет, всего тысячу триста… — целитель, похоже, был поражён напористостью клиента. — Заодно зайдём в процедурный кабинет и снимем полную колдограмму вашего тела. Признаюсь честно, мне до невозможности интересно рассмотреть ваш шрам. К нам часто попадают маги с повреждениями от тёмных заклятий, — ну, наверное, каждый из здесь присутствующих пробовал подсыпать зелье кровавой кашицы в соседский суп, после чего исподтишка швырял в соседку «ротапудерия» — но вот шрамы от «авады» у нас редкость.
Джеймс Бонд в первый раз в жизни услышал про зелье кровавой кашицы, чем бы оно ни было, но его память услужливо развернула перед ним картину, на которой он щедро капает фенолфталеин[44] в дымящуюся кружку чая с надписью «Кью». Заклинания «ротапудерия» Джеймс Бонд тогда не знал, но для достижения ожидаемого эффекта хватило холостого выстрела. У суперагента оказалось достаточно такта, чтобы скромно потупить взор.
Воцарившуюся тишину нарушил Максимилианус:
— Ладно, вернёмся к нашим баранам. Мистер Поттер, расскажите мне, что именно вы не помните.
Джеймс помолчал, подбирая слова:
— Для начала я расскажу, что, по словам свидетелей, произошло. На меня напали дементоры. Их отогнал мой кузен Дадли, занимавшийся боксом, борьбой, кен-до и гоп-стопом.
Целитель уронил перо, которое вертел в руках:
— Но маглы не могут видеть дементоров!
— Могут, — твёрдо ответил Джеймс Бонд, вспоминая необычные, парящие над землёй фигуры в драных плащах. — Непосредственно во время нападения — могут. Это, можно считать, подтверждённый факт.
— Но это противоречит всем книгам!
— А сколько маглов могут похвастаться тем, что сумели отбиться от дементоров?
— Один-ноль в пользу Поттера, — прокомментировал Римус Люпин.
— Я подозреваю, что сцены, вызванные в моём воображении непосредственной атакой дементоров, были столь ужасны, что моё подсознание милостиво закрыло шлюзы моей памяти, отсекая все воспоминания, связанные с этой ужасной трагедией, — подал целителю идею Бонд.
— Но тогда у вас должны были сохраниться воспоминания о детстве! Ох, эта счастливая пора, когда ни о чём не надо заботиться, только целыми днями кушай и играй с другими детьми!..
— …Сиди под замком в тёмном чулане, где даже ноги вытянуть некуда! — с восторгом поддержал Бонд.
— В самом деле? Тогда понятно. Но у вас ведь сохранилось множество других знаний.
— Да, какое-то число общих знаний сохранилось, — осторожно сказал Джеймс.
— Давайте, проверим? Я буду задавать вопросы, а вы отвечайте. Это не совсем игра в ассоциации, но очень похоже. Отвечайте на вопрос, но не задумывайтесь над ответом. Готовы?
— Ладно, я понял правила, давайте, жгите.
— Хорошо. Итак, начали… Идиш, значит, мы знаем… Parlez-vous français?
— Je ne parle pas français, — мгновенно отреагировал Бонд.
— Sprechen Sie Deutsch?
— Nein, nicht verstehen. Und Sie?
— ¿Habla usted español?
— Por desgracia, ni una sola palabra, — откинулся на спинку стула Джеймс.
— Parli italiano?
— No.
— Может, вы ещё и русский знаете?
— Увы.
— Хмм… Очень интересная картина вырисовывается. Et Latine scit?
— Nescio.
— 한국어를 할 줄 아세요?
— 당연하지!!!
— Shssss fshssss ssshss?
— И перестаньте на меня шипеть!
— То есть вы не знаете ни единого языка, кроме английского. — Целитель многозначительно переглянулся с Люпиным.
Джеймс Бонд почувствовал, что он где-то промахнулся.
— Я же честно ответил, что я не знаю ни один из этих языков!
— Да-да, не волнуйтесь, я так и понял. — Колдомедик поднял палочку, прорычал маловразумительную фразу и надиктовал в неё, как в микрофон: — У пациента явные признаки ретроградной или диссоциативной амнезии. Явно наблюдается способность к языкам, которых он прежде не знал, и утрачены знания языка, который он раньше знал, в частности, парселтанга.
— Эй, не знаю я никаких языков! И что такое парселтанг?
— Продолжим. Кто является сейчас премьер-министром Великобритании?
— Джон Мейджор, — ответил Бонд, не понимая, какое отношение современная политика имеет к его амнезии?
— А министром магии?
— Корнелиус Фадж. Мне это профессор МакГонагалл сказала.
— Кто был премьер-министром до Джона Мейджора?
— Маргарет Тэтчер.
— Когда она ушла в отставку?
— 28 ноября 1990 года.
— Где вы были в тот день?
— А вам этого знать не… Я не помню, — Джеймс Бонд провёл ноябрь 1990 года в Москве, пытаясь расстроить планы организации из высших советских чиновников саботировать перестройку и передать Ираку ядерное оружие для борьбы с намечающимся вторжением американцев[45].
44
Этот индикатор щелочей до обнаружения канцерогенных свойств продавался в аптеках под названием «пурген».