Существенным недостатком русской дореволюционной полиции и корпуса жандармов было отсутствие собственных учебных заведений. Нижние чины набирались, как правило, из отставных армейских унтер-офицеров, а начальствующий состав — из чиновников и офицеров вооруженных сил. Премьер-министр России П.А. Столыпин в своем проекте реформы русской полиции предлагал создание специальных учебных заведений. Но «в целях экономии средств» проект был отложен. Поэтому премудростям полицейской службы сотрудникам полиции приходилось учиться исключительно на практике.
Служба в полиции была тяжелой и опасной всегда, а в годы обострения политической борьбы особенно. Революционеры относили всех без исключения полицейских чинов к «врагам народа» и заочно приговорили всех к смерти. Убить полицейского почиталось среди «борцов за счастье народное» за особую доблесть.
Чины полиции старались честно исполнять свой долг. Приведем лишь один пример. Служил в московской пресненской полицейской части околоточный надзиратель Сахаров. Будучи полицейским строгим и справедливым, он пользовался заслуженным уважением в рабочих кварталах. И когда в 1905 году в городе вспыхнуло восстание, то соседи-рабочие упрашивали полицейского не ходить на службу. «Я не для того служу моему государю, чтобы прятаться», — ответил честный надзиратель и вышел на дежурство. Через два дня его труп был выловлен солдатами в Москве-реке. На теле полицейского было 19 пулевых и ножевых ран — так с ним расправилась дружина боевиков, скрепив «революционное братство» кровью.
Полицейский чин. Околоточный надзиратель
В ходе «бескровной» революции в феврале 1917 года революционные дружины и восставшие солдаты петроградского гарнизона безжалостно перебили почти весь состав столичной полиции. Полицейские чины до конца пытались поддержать в городе порядок. Уже был отрешен от власти государь, уже появилось Временное правительство, а окруженные восставшими полицейские участки держались. Они все еще надеялись на помощь, которая так и не пришла. По некоторым сведениям, до 80% столичных городовых было убито в те дни...
Чины петербургской полиции
Завершая рассказ о полиции старой России, приведем один курьезный эпизод, характеризующий отношение русского государя к закону и полиции:
«Уже будучи императором, Александр III рыбачил на берегу маленького финского островка на финском архипелаге. Он добыл сачком много раков и вывалил их в большую корзину. Члены семейства собрались вокруг и восторгались уловом и способностями императора в ловле раков. Александр III выглядел очень довольным.
Неожиданно на берегу появился старичок, полицейский пристав из соседней деревушки. Увидев содержимое корзины, он принялся укорять царя за ловлю раков в то время, когда это еще не было разрешено. Старик не знал, к кому он предъявляет претензию.
Такая дерзость рассердила господ из свиты, но, взглянув пристально на полицейского, Александр поднял тяжелую корзину и высыпал ее содержимое в море. Он не произнес ни слова возражения, только тепло улыбнулся, а блюститель закона отправился восвояси, ворча по поводу городских господ и всех им подобным, кто, несмотря на свои роскошные костюмы, не умеют себя прилично вести.
Для Александра III закон был законом, и он сам всегда стремился его соблюдать»[138].
Медаль «За беспорочную службу в полиции»
Российская империя официально именовалась православным государством, а русский государь был защитником православной Церкви. Значит ли это, что другие конфессии подвергались преследованиям или гонениям? Отнюдь нет. Российские законы дозволяли подданным империи исповедовать свою природную религию, за редким исключением не ограничивая их в правах. Закон карал лишь «совращение из православия в другую веру», но не исповедание собственных культов.
Присяга солдат-лютеран
Наглядным примером веротерпимости российского законодательства был обряд военной присяги в армии.
Вот как описывал эту церемонию в 3-м гренадерском Перновском короля Фридриха-Вильгельма IV полку сын полкового командира:
«Посредине плаца стоят шесть совершенно одинаковых столиков, покрытых белами скатертями. Перед столиками, на некотором расстоянии, стоит знаменщик полка старший унтер-офицер Артур Степин, со знаменем полка и ассистентом. Постепенно, после нескольких перестроений, с другой стороны каждого столика образуются стройные квадраты подтянутых гренадер-перновцев.
138
Туоми-Никула Йорма & Пяйви. Императоры на отдыхе в Финляндии. СПб.: Коло, 2003. С. 135.