В соответствии с директивой Гитлера о нанесении возможно большего ущерба собственно России предусматривалось проведение мероприятий, целью которых было разрушение производительных сил, в первую очередь промышленного производства в главных промышленных районах России, прежде всего в Москве и Ленинграде, а также в прилегающих к ним районах. Одновременно планировалось прекратить снабжение населения этих областей продовольствием и товарами первой необходимости, что означало голодную смерть для десятков миллионов людей. В документе цинично указывалось: «Многие десятки миллионов людей в этом районе окажутся лишними и вынуждены будут или умереть, или выехать в Сибирь. Всякие попытки спасти население от голодной смерти путем импорта излишних продуктов из черноземные районов происходили бы за счет вывоза продуктов питания в Европу. Такой вывоз продуктов снизил бы военную мощь Германии и подорвал бы в Европе и Германии силу сопротивления блокаде»[39].
16 июля 1941 г. Кейтель отдал приказ всем частям германской армии неуклонно выполнять эти директивы. Тем самым немецкая армия стала прямым соучастником фашистских преступлений.
Позднее, в августе 1942 г., на совещании рейхскомиссаров оккупированных областей и представителей военного командования Геринг с подчеркнутым цинизмом говорил: «Когда-то это называли разбоем. Это соответствовало формуле отнимать то, что завоевано. Теперь формы стали гуманнее. Несмотря на это, я намереваюсь грабить и грабить эффективно»[40].
Политическими проблемами будущих оккупированных территорий Советского Союза Гитлер поручил ведать одному из теоретиков национал-социализма Розенбергу. Еще в 1933 г. остзейский барон Альфред Розенберг опубликовал книгу «Миф XX столетия», которая стала важнейшим пособием фашистских расистов. В этой книге Розенберг с претензией на научность разбирал характерные особенности различных цивилизаций и культур и приходил к выводу, что только арийская раса сохранила способность к дальнейшему развитию. Фашистский «теоретик» поучал: «должна быть установлена диктатура людей высшего порядка над людьми низшего порядка». К первым Розенберг причислял «нордическую расу», в первую очередь немцев, ко вторым – все другие народы, прежде всего славян.
Подобно Гитлеру, Розенберг твердил, что в Россию культура была привнесена немцами. «У русских же всегда дремало стремление к безграничному распространению, необузданная воля к разрушению всех форм жизни, ощущаемых лишь как голое ограничение. Смешанная монгольская кровь, даже сильно разбавленная, вскипала еще при всяком потрясении русской жизни и увлекала людей на дела, зачастую непонятные даже самому участнику». Эти дикие представления о русском народе вдалбливались фашистскими теоретиками изо дня в день в головы своих сподвижников. Им внушалась мысль о якобы особом предназначении немцев «на этом варварском востоке». Розенберг требовал изгнания русского народа из Европы, вытеснения его в Азию, ибо «на западе для него нет места». Этому оголтелому расисту и ненавистнику советского народа и была поручена разработка политических планов относительно советских территорий, которые Германия намеревалась захватить.
В одном из секретных документов, подготовленных Розенбергом в начале апреля 1941 г., он предлагал расчленить Советский Союз на ряд областей. Наиболее жесткие меры он считал нужным применить против России – «Великороссии с Москвой как центром», которую он собирался максимально ослабить и превратить в область ссылки нежелательных элементов, т.е. создать на этой территории гигантский концентрационный лагерь. Он хотел отделить прибалтийские республики – Латвию, Литву и Эстонию – от СССР. Их предполагалось заселить представителями «нордической расы» – скандинавами, голландцами, а позднее, после неизбежной, по мнению гитлеровцев, капитуляции Англии, и англичанами. «Независимая» Украина и присоединенные к ней «Донская область» и Кавказ образовывали «Черноморский союз», который и должен был служить для немцев «жизненным пространством», откуда народ господ черпал бы продовольствие и сырье[41]. Впрочем все эти проекты, изложенные Розенбергом в памятной записке от 2 апреля 1941 г., были лишь более детальным повторением старых бредовых идей немецких фашистов, относящихся еще к 20-м годам. Но теперь все эти планы вдруг получили особо зловещее звучание.
20 апреля Розенбергу было поручено возглавить работу по уточнению немецкой оккупационной политики на востоке. В апреле – мае 1941 г. из недр подчиненных ему ведомств выходит серия инструкций для имперских комиссаров будущих оккупированных земель на востоке. Из всех этих инструкций явствовало, что Германия намерена расчленить Советский Союз, обескровить его, превратить советские территории в немецкие колонии, а их население – поработить.
За три дня до нападения на СССР Розенберг заявил своим ближайшим сотрудникам: «Задача накормить немецкий народ стоит первой в списке требований Германии на востоке. Южные (русские) территории должны будут служить для питания немецкого народа. Мы не видим абсолютно никаких причин для обязательств с нашей стороны кормить также русский народ продуктами этой дополнительной территории… Будущее уготовило для русских весьма тяжелые годы»[42].
Реализация программы порабощения советских людей началась немедленно после нападения на СССР. 16 июля 1941 г. Гитлер созвал совещание высших должностных лиц третьего рейха, на котором изложил детальную программу раздела СССР. В протоколе совещания, составленном Мартином Борманом, одним из наиболее влиятельных лиц фашистского государства, записано, что Гитлер провозгласил целью войны захват территорий СССР до Урала. Намечалось присоединить к Германии, т.е. превратить в области фашистской империи, Прибалтику, Крым с прилегающими районами, волжские районы. Немецкой концессией, «военной колонией», становилась Бакинская область. Украине, Белоруссии и другим районам Советского Союза готовилась участь колоний Германской империи, несмотря на различные формы административного устройства, которые немецкие завоеватели собирались им придать.
На территориях Эстонии, Латвии, Литвы и Белоруссии предполагалось создать германский протекторат во глазе с имперским комиссаром. На этих территориях должны были проводиться «германизация подходящих в расовом отношении элементов, колонизация представителями германской расы и уничтожение нежелательных элементов»[43]. Таким образом, и прибалтийским народам угрожало либо онемечение, либо смерть. В ходе войны немецкие фашисты следовали этой человеконенавистнической политике. Крупнейшие центры страны, прежде всего Ленинград, были обречены на разрушение. В документе совещания от 16 июля говорилось: «Фюрер хочет сравнять Ленинград с землей, с тем чтобы затем отдать его финнам»[44].
Гитлер не скрывал, что цель нацистских руководителей заключалась в навечном присоединении советских земель к Германии. «…Мы сами, – говорил Гитлер на совещании 16 июля 1941 г., – должны совершенно ясно отдавать себе отчет, что мы никогда не уйдем из этих стран»[45]. Гитлер предлагал руководствоваться таким принципом: «Никогда никакой военной силы не должно быть создано к западу от Урала, если даже нам придется вести войну еще 100 лет с этой целью. Всякий преемник фюрера должен знать, что безопасность рейха существует в том случае, если к западу от Урала не будет никаких иностранных армий. Германия сама будет защищать эти районы от всех могущих представиться опасностей. Наш железный принцип сводится и будет сводиться к следующим целям: мы не должны никому разрешать, кроме немцев, носить оружие»[46].
13 марта 1941 г. верховное командование германских вооруженных сил издало секретный приказ – дополнение к директиве № 21 (план «Барбаросса») – о мероприятиях, которые следует проводить в зонах, объявляемых оперативными. Здесь рейхсфюрер СС получал особые полномочия и под собственную ответственность проводил меры по ликвидации политического устройства этих областей. Но, подчеркивалось в директиве, главнокомандующие войсками в каждой области (они делились на три: Северная – Прибалтика, Центральная – Белоруссия, Южная – Украина) является высшим начальником, и ему надлежит вершить правосудие в тесном сотрудничестве с назначенными рейхскомиссарами оккупированных советских областей[47]. Следовательно, речь шла о тесном сотрудничестве военного командования с СС в осуществлении политики Германии на оккупированных советских территориях. Немецкие генералы несут, таким образом, полную ответственность за совершенные злодеяния.