Как видим, Николай вроде согласился с аргументами Вильгельма, договор подписал, но ему предстояло убедить Францию в целесообразности присоединения к подписанному договору с Вильгельмом. Однако, последнее не входило в планы Франции. Она жаждала реванша за сокрушительное поражение от Пруссии в 1870 г., возврата Эльзаса и Лотарингии. Она как бы не слышала аргументов о том, что в рамках Европейского Союза принадлежность этих провинций Германии или Франции не будет иметь принципиального значения. Франция стремилась к войне, и с этой целью 8 апреля 1904 г. она заключила с Англией «сердечное согласие», образовав Антанту как наступательный союз против Германии. Европа раскалывалась на два противостоящих лагеря. Антанта, с одной стороны, а блок Германии, Австро-Венгрии и Италии — с другой. Второй блок в военном отношении был посильнее. Антанта не могла в этих условиях начать войну. Но здесь будем иметь в виду, что великолепное экономическое и социальное развитие Германии, жизнь гражданина которой была обустроена лучше, чем в других европейских странах, представляло для Англии и Франции угрозу тем, что Германия становилась господствующей военно-экономической силой в Европе. Роль упомянутых стран в Европе и в мире в этом случае неизбежно падала. Получалась такая ситуация: Германии война была просто не нужна, поскольку на нее работало время и ее экономика, а Антанта была слаба для развязывания войны на европейском континенте.
Война, однако, была возможна, но только в том случае, если Россия откажется от договора в Бьерке и однозначно перейдет в лагерь Антанты. Получалась, что решающую роль в истории Европы на данном этапе должна была сыграть Россия. У нее были три возможности: 1) остаться в союзе с Германией, Авcтро-Венгрией и Италией (в этом случае мировая война становилась невозможной; 2) остаться нейтральной, не ввязываться ни в какие военно-политические союзы (это тоже вело к тому, что война была бы невозможна; 3) присоединиться к Антанте, куда Россию упорно втаскивали Англия и Франция — буржуазно-демократические государства, по духу и сути противоположные самодержавному русскому государству. Этот шаг России вел неизбежно Европу и мир к войне.
После подписания договора в Бьерке русский царь столкнулся с революцией 1905 года. Для ее подавления нужны были большие деньги, ибо с русско-японской войны Россия вышла не только побежденной, но и обезденежной. Попытки получить деньги в Германии не удались: последняя и так сильно поистратилась на поддержку России в войне, к тому же был явно заметен банкирский сговор, по которому большой заем могла якобы предоставить только Франция. Но она соглашалась дать его под политическое условие: расторжение договора в Бьерке и вступление России в Антанту. Припертый к стенке царь в конце 1905 г. по дипломатическим каналам сообщил Вильгельму, что дезавуирует (отказывается) договор в Бьерке, а затем, в 1907 г., было оформлено присоединение России к Антанте. Европа и мир в целом покатились к войне, а царская Россия к своему краху.
В начале 1906 г. царский режим получил от Франции 2,7 млрд. франков, и именно эта петля на шее режима оттянула Россию от Германии, предопределив этим судьбу обеих монархий и обеих стран. Вот и судите, насколько равноправны были отношения между Петербургом и Парижем, как об этом пишет г-н Ю. Житорчук.
Дальше Англии и Франции необходимо было лишь выбрать повод к войне. Его и нашли, когда в июне 1914 г. было организовано французскими спецслужбами убийство в Сараево прорусски настроенного эрцгерцога (наследника) Австро-Венгрии Фердинанда и его супруги.
А до этого события развивались так. 22–23 октября 1909 г. в Потсдаме состоялась встреча Вильгельма II c Николаем. Кайзер указывал царю на опасность развития обстановки в Европе, на враждебные действия Англии, на нагнетание реваншистских настроений во Франции. Понимая интерес России к Балканам, Вильгельм II предложил обуздать алчность Австро-Венгрии в отношении балканских стран и, прежде всего, Сербии, в обмен на неучастие России во враждебных для Германии союзах.
Вильгельм подчеркивал, что у двух стран нет антагонистических противоречий, которые требовали бы силового решения. Царь опять кивал головой, но, как понял Вильгельм, ничего делать не будет. Основные государства Европы стали на путь гонки вооружений.
Политика России в это время приобрела очевидную балканскую направленность, где, благодаря проискам великих держав, растущая напряженность между балканскими государствами вылилась в войны 1912–1913 гг. В ходе этих войн Россия, которая пыталась миротворничать, получила унизительное политическое поражение.
А внутри России назревала вторая революция, поскольку царь, включив страну в гонку вооружений, так и не принялся за решение социальных вопросов. Первая революция его ничему не научила. По стране прокатывались забастовки, апогеем которых явилась забастовка рабочих на Ленских золотых приисках, где царские войска 4 апреля 1912 г. расстреляли шествие рабочих. Было убито 270 чел. И ранено — 250. Этот расстрел послужил толчком к революционному подъему по всей стране. В стачках в этом году участвовало более 300 тыс. рабочих.
В 1914 г. Россия вступила в мировую войну не только неподготовленной, но и во время, когда по всей стране, и особенно в Петербурге, проходили массовые забастовки трудящихся.
Так попала ли Россия в политическую зависимость от иностранных заимодавцев? Ю. Житорчук определенно заявляет: нет! Ну, тогда царь, выходит, просто недотепа, если вместо решения основных вопросов внутреннего положения он совсем неудачно занимается проблемами внешней политики, подготовкой к войне, которая России была абсолютно не нужна и от которой она вполне могла остаться в стороне. А ведь на смертном одре отец Николая царь Александр III специально предупредил сына: береги Россию от войны. Кому была нужна война? Прежде всего США, об опасности коих настоятельно предупреждал Вильгельм. США бурно развивались экономически, им нужны были рынки сбыта и источники сырья. Но мир был уже поделен на сферы колониального господства. В каждой колонии господствовала определенная держава — метрополия, которая ни политически, ни экономически не пускала туда чужаков. Иными словами, европейские монополии поделили мир, с его рынками и ресурсами, а на долю США почти не осталось ничего. Они действительно «подошли к столу яств, когда там уже было всё съедено». Сложился миропорядок, который не устраивал США. Сломать этот миропорядок могла только мировая война. Некоторые ученые и эксперты, впрочем, не некоторые, а в основном, утверждают, что обделенной колониями оказалась Германия и именно ей был нужен передел миропорядка. Это не так. Во-первых, у Германии были колонии, и их было немало. Во-вторых, правительство Германии и кайзер Вильгельм не видели в них большой пользы. К тому же, кайзер видел возможность решить колониальный вопрос между европейцами за счет Европейского Союза, который, кстати, должен был начинаться с таможенного союза. Это бы дало свободный доступ европейским странам на территории друг друга, включая колонии. Естественно, что Евросоюз оставлял бы США за бортом. Было бы это благом для Европы? Несомненно, поскольку сгладились бы внутренние межгосударственные противоречия и, конечно, не было бы мировой войны. США были против такого развития событий. Но их клевреты[2] — Англия и Франция — были тоже против. Обе страны боялись допустить экономически более мощную Германию в свои колонии и они вообще боялись чрезмерного усиления Германии. Провалив идею Евросоюза, в т. ч. с помощью России, американские клевреты обрекли народы Европы на кровавую бойню в течение всего XX века.
2
Клеврет — приспешник, преданный приверженец, не брезгующий ничем, чтобы угодить своему покровителю.