После многократных обсуждений создавшегося тупика Лукиным, Расплетиным, недавно вступившим в должность начальником КБ-1 Чижовым и мною мы пришли к выводу, что надо попробовать действовать, так сказать, по неофициальному каналу, через помощника Предсовмина Н. А. Булганина. Это был тот самый Николай Николаевич Алексеев, которого я помнил как бывшего преподавателя военного училища. Впрочем, не совсем тот самый: теперь он генерал-майор и в этом качестве хорошо знаком с Александром Андреевичем Расплетиным. В сентябре – октябре 1947 года Алексеев руководил государственными испытаниями радиолокационной станции наземной разведки, разработанной под руководством главного конструктора Расплетина, а в 1951 году оба они получили Сталинскую премию за эту станцию. Впоследствии я узнал, что, подружившись на этом поприще, они очень быстро достигли согласия в том, что слово «радиолокация» является искажением от «радиолакация» от слова «лакать», и убедительно подтверждали это в повседневной практике.
Контакт между двумя «радиолакаторщиками» был восстановлен и оказался весьма полезным для С-25: было дано добро на отправку соответствующих документов на имя Предсовмина, а вскоре после этого Президиум ЦК заслушал Рябикова и маршала Яковлева и было принято компромиссное решение: систему С-25 принять на вооружение с постановкой на опытную эксплуатацию. Такое постановление с удовлетворением приняли и военные и промышленники, тем более что и тем и другим теперь выпали приятные заботы: надо было составлять наградные документы на наиболее отличившихся участников создания системы С-25. В КБ-1 эти документы заготавливались в отделах «треугольниками» и представлялись руководству предприятия, а в нашем отделе – «треугольником» совместно с Расплетиным.»[210]
Из воспоминаний М. Бородулина:[211]
«Первое итоговое заседание Госкомиссии после окончания Госиспытаний проходило в кабинете Маршала Яковлева на третьем этаже третьего дома Министерства обороны (на Фрунзенской набережной). Кроме членов комиссии присутствовали высокие военные и гражданские чины. Сунули туда на всякий случай и меня с Прошляковым. (Мы забились в дальний угол большого кабинета Яковлева, но Маршал нас заметил и, назвав по фамилиям, велел пересесть поближе). На этом заседании члены комиссии и присутствовавшие высокие начальники “раскололись” на две группы: “военных” и “гражданских”. Первые считали, что из-за сложности системы и недостаточного пока освоения её личным составом войск, её надо принять во временную опытную эксплуатацию сроком на один год. В течение этого срока промышленность должна оказывать войскам помощь в эксплуатации системы и реализовать все рекомендации Госкомиссии по устранению выявленных на испытаниях её недостатков. По завершении этой работы систему С-25 можно будет принять на вооружение с постановкой на боевое дежурство без проведения дополнительных испытаний. Вторые считали, что систему надо принимать на вооружение и ставить на боевое дежурство уже сейчас. Дебаты были короткими – стороны к соглашению не пришли, и комиссия разошлась.»
По воспоминаниям других разработчиков системы С-25, никакой интриги в принятии С-25 на вооружение не было. В начале 1955 г. закончились приемо-сдаточные испытания на всех 56 подмосковных комплексах. На завершающем этапе каждый радиолокатор наведения проверялся по самолетам, оборудованным ответчиками, на дальность действия и точность определения разностей координат целей и ракет. Проверялась и безотказность работы аппаратуры в течение непрерывного 24-часового прогона.[212]
В первую субботу мая 1955 г. состоялось заседание Совета обороны, на котором рассматривался вопрос о приеме системы С-25 на вооружение. В выводах акта по результатам полигонных испытаний и испытаний штатных подмосковных объектов военные настаивали на продолжении опытной эксплуатации системы совместно с промышленностью, промышленность – на принятии системы на вооружение. Приехавший с заседания Совета обороны Расплетин рассказал: «Были заслушаны военные и мы. Хрущев подвел итоги: техника новая, надо военным не бояться, а принимать ее в эксплуатацию».[213]
210
Кисунько Г. В., Секретная зона: Исповедь генерального конструктора. – М.: Современник, 1996
211
Бородулин М. «Полигон для «Беркута». «Воздушно-космическая оборона», № 2 за 2011 г. www.vko.ru
212
Альперович К. С. «Годы работы над системой ПВО Москвы – 1950–1955 (Записки инженера)». – М., 2003
213
Альперович К. С. «Годы работы над системой ПВО Москвы – 1950–1955 (Записки инженера)». – М., 2003