Наша таблица как будто подтверждает, что климат средиземноморского типа — сухие субтропики — действительно благоприятен для человека. В этой природной зоне почти целиком расположены Италия и Израиль, а также южное побережье Франции. Кроме того, южная полоса Австралии, где проживает 9/10 населения материка, по климату очень похожа на Средиземноморье. Выходит, правы те — а их миллионы, — кто предпочитает проводить отпуск под средиземноморским солнцем? И как будто бы прав Абдуррахман Абу Зейд Ибн Хальдун — арабский (тунисский) мыслитель XIV века, который утверждал, что цивилизация может процветать только в странах со средиземноморским (тёплым, но не слишком жарким) климатом.
По мнению Ибн Хальдуна, жители прилегающих к экватору стран не имеют побудительных причин для развития культуры, так как не нуждаются ни в прочных жилищах, ни в одежде, а пищу получают от самой природы в готовом виде. Наоборот, жители холодных северных стран затрачивают всю свою энергию на добывание пищи, изготовление одежды и постройку жилищ. Следовательно, у них нет ни сил, ни времени для занятий науками, литературой и искусством. (Внимательный читатель заметит, конечно, разительное сходство между учением Ибн Хальдуна и теорией г-на Паршева. Но между ними есть и важные различия, причём все они в пользу средневекового арабского мыслителя. Во-первых, теория Ибн Хальдуна выдвинута на 600 лет раньше, во-вторых, арабский социолог не имел привычки искажать и подтасовывать факты. А в-третьих, Ибн Хальдун на первое место ставил развитие культуры, тогда как интересы г-на Паршева не поднимаются выше материального благополучия.)
Но и холодные северные страны представлены в нашем списке совсем неплохо. Тут и Швеция, и Канада, и Исландия, и Норвегия. Да и наша соседка Финляндия, хоть и не попала в первый десяток, стоит к нему очень близко и опережает Штаты и Германию. Выходит, жить в холодных северных странах не так уж безотрадно! И цивилизация там может достигнуть высокого уровня. Ведь среднюю продолжительность жизни вполне можно рассматривать и как меру цивилизованности той или иной страны. Учение старика Хальдуныча практически опровергнуто?!
Однако не стоит спешить. Есть одна холодная северная страна, которая как нарочно старается подкрепить положения теории Ибн Хальдуна — Паршева о сугубой вредности холодного климата. Читатель уже догадался, что эта страна — Россия. У нас средняя продолжительность жизни всего 65,9 лет. Интересно, а кто наши «соседи» по этому показателю?
Таблица 1.10. Средняя продолжительность жизни в странах, близких по этому показателю к России (1999 г.)
| Украина | 67,3 |
| Киргизия | 67,3 |
| Бразилия | 67,2 |
| Марокко | 67,2 |
| Египет | 66,8 |
| Молдавия | 66,6 |
| Монголия | 66,6 |
| Туркмения | 66,1 |
| Россия | 65,9 |
| Индонезия | 65,7 |
| Вануату | 65,4 |
| Гватемала | 64,9 |
| Казахстан | 64,8 |
| Сан-Томе и Принсипи | 64,7 |
| Гайана | 63,7 |
Интересная подобралась компания! Даже страны СНГ, если исходить из теории климатической обусловленности качества жизни, никак не должны были располагаться столь тесной и сплочённой группой. И сам г-н Паршев, вероятно, должен будет согласиться, что в Молдавии или Туркмении замёрзнуть гораздо труднее, нежели в России. Очевидно, что единая группа стран СНГ сложилась совсем не по климатическим причинам. Между прочим, наша таблица серьёзно подрывает распространённую у некоторых жителей России веру в назарбаевское «экономическое чудо» в Казахстане. Если судить по продолжительности жизни (а этот показатель — важнейший!), «чудо» там точно такое же, как в России и на Украине. Если не хуже...
Но ведь в нашей компании не только постсоветские государства и примкнувшая к ним Монголия. Тут и Бразилия, где в лесах много диких обезьян, и вытянувшаяся вдоль экватора Индонезия. В этой стране до прихода голландских колонизаторов большинство жителей обоего пола носило только юбки (саронги), поскольку в тамошнем климате никакая более серьёзная одежда, в общем-то, не нужна. Правда, голландцы заставили индонезийцев приодеться. И, как ехидно утверждают современные индонезийские историки, отнюдь не из пуританских соображений, а для обеспечения сбыта продукции голландской текстильной промышленности. (Этот пример лишний раз доказывает, что дух капитализма ведёт как раз к выполнению требований протестантской этики.) А ещё в нашем обществе Марокко, где, по признанию самого г-на Паршева, хорошо растут мандарины. И островное тихоокеанское государство Вануату, в котором ведущей сельскохозяйственной культурой издавна служила кокосовая пальма.
Так что никакой зависимости качества жизни от климата вообще не получается! По всем природным условиям Россия должна находиться в одной группе с Канадой, Финляндией, Швецией, Норвегией, а она почему-то оказалась в компании Бразилии, Индонезии и Вануату! Следовательно, гипотезу о климатической обусловленности качества жизни необходимо отвергнуть. Россия бедна не потому, что зима у нас холодная, а по каким-то другим причинам. Эти причины нам предстоит отыскать. Да, наше отставание от передовых стран по качеству жизни, мерой которого служит её средняя продолжительность, огромно. Но русская зима тут ни при чём!
И вот ещё на какой вопрос нам стоит получить ответ: а всегда ли теперешние богатые и благополучные страны жили хорошо? Ответ будет совершенно определённым: нет, не всегда. Возьмём в качестве примера хотя бы Швецию. По своей культуре она нам как-то ближе и понятнее, чем, например, Япония. Понять загадочную японскую душу нам всё-таки сложно. Например, в Японии до сих пор преобладает 48-часовая рабочая неделя, но японцев это почему-то устраивает и на продолжительности жизни отрицательно не сказывается. А с варягами наши предки общались с древнейших времён и даже призывали их на княжение, что указывает на неплохое взаимопонимание. Так вот, нельзя сказать, что варяги всегда преуспевали и процветали. Очень интересно прочитать о Швеции второй половины XVIII — первой половины XIX века, описанной современной шведской писательницей Герд Реймерс. Она упоминает про визит литератора Аттербума к вдове знаменитого поэта предыдущего поколения Бельмана: «Его удивление также вызывает чистота, которая её окружает; возможно, не совсем обычное качество для погружённого в бедность Стокгольма в 40-х годах 19 века»[15].
В XVIII веке бедности было ещё больше. В ту пору Швецию единодушно считали если не беднейшей, то одной из самых бедных стран Европы. И, конечно, рука об руку с бедностью шло пьянство. Ему отдал дань и прославленный поэт, что с некоторой неохотой признаёт и Реймерс: «Разное писали об отношении Бельмана к бутылке. Нет, однако, сомнений в том, что в городе с населением в 70 тысяч и 700 кабаками, то есть там, где один кабак приходился на сто человек, он не был поборником трезвости»[16]. Что ни говори, а нравы Стокгольма того времени — по кабаку на сто жителей, включая грудных младенцев, — впечатляют!
Так жил и спивался шведский народ. А вот как жила интеллигенция, точнее, интеллектуальная элита: профессора Лундского университета. В XVIII — первой половине XIX века в Швеции было всего два университета: Упсальский и Лундский. Причём Упсала занимала ведущее положение в естественных науках, а Лунд — в гуманитарных. К числу профессоров Лунда в начале XIX века принадлежал и крупнейший шведский поэт-романтик Эсайас Тегнер. «Его положение профессора греческого языка в Лундском университете с социальной точки зрения казалось, конечно, привлекательным, но с материальной было полной катастрофой, потому что он не получал жалованья. Деньги приходилось зарабатывать другими путями — частными уроками, а также с помощью церковного прихода. Большая часть профессуры получала право на доходы из его средств. Это давало Тегнеру в натуре несколько бочек зерна или какую-либо другую снедь»[17]. Однако! Вам это ничего не напоминает, уважаемый читатель?
15
Реймерс Г. В тени гениев. Жёны и музы. 20 портретов / пер. со швед. Н.Е. Френкель. М.: Искусство, 1993. С. 59.