На таких челнах жители Грут-Айленда плавают под парусами. Вся оснастка челна — типично малайская. До того как малайцы ввезли сюда однодеревку, туземцы Грут-Айленда плавали на лодках из коры. Иногда их используют и в настоящее время, но только при плавании по рекам — для открытого моря они не приспособлены.
В 1802 году Мэтью Флиндерс, обследуя побережье Арнхемленда, встретил малайцев, ловивших со своих лодок (прау) морские огурцы. Малайцы регулярно посещали австралийское побережье вплоть до 1907 года, когда политика «белой Австралии» сделала это невозможным. В язык туземцев Грут-Айленда входит много слов из диалектов современной Индонезии, оттуда же происходят и некоторые имена аборигенов. Так, например, Мини-Мини, имя аборигена, рожденного в 1907 году, означает «жемчуг». Малайцы не только привлекали к своей работе австралийцев на месте, по иногда и брали их в состав экипажа на суда, возвращавшиеся в Индонезию. Там эти аборигены усваивали различные диалекты, и некоторые пожилые мужчины еще в 1941 году помнили отдельные малайские слова и выражения.
Когда я в первый раз посетил Грут-Айленд, малайский период еще не изгладился из памяти аборигенов. Малайская прау была излюбленным предметом изображения на коре и на скалах. Такие рисунки есть в различных районах острова. Изображение малайского топора, которое часто встречается на скалах и в пещерах, свидетельствует о том большом значении, которое аборигены придавали стальному топору. На одной скале недалеко от Нгургва Ривер, где теперь расположена колония миссионеров, изображен не только малайский топор. Рядом с ним видны также традиционный каменный топор и топор белого человека с выемкой — приспособлением для вытаскивания гвоздей. Хотя каменный топор был выполнен в древнем стиле, на его острие виднелись следы недавней доработки рисунка. Когда я спросил сопровождавшего меня туземца, зачем это сделано, он объяснил мне: «Чтобы подточить его!» Таким магическим способом туземцы обеспечивали остроту своих стальных топоров. В планы Фреда Грея входила постройка плотины, чтобы можно было орошать землю во время сухого сезопа. Для засыпки дамбы раскопали песчаный холм и из пего вырыли восемь каменных топоров. Почти все топоры были проданы служащим станции, но один прекрасный экземпляр в настоящее время находится в этнографической коллекции Мельбурнского университета. Обстоятельства открытия этих топоров были нарисованы на коре, и этот рисунок вошел в ту же коллекцию. Духи предков, владевших некогда этими топорами, были изображены белыми, туземцы же, нашедшие в холме топоры, — черными.
Гарпун и якорь также заимствованы у малайцев. Они же, несомненно, принесли и искусство резьбы по дереву, но не непосредственно на Грут-Айленд. Островитяне это искусство переняли только в 1948 году от своих соседей на континенте, где мне показывали несколько употребляемых во время церемоний палок, концы которых были украшены грубо вырезанными головами.
Заимствованные у малайцев элементы культуры, и прежде всего те, которые непосредственно приводили к облегчению добывания продуктов питания, оказали глубокое, если не решающее влияние на весь образ жизни аборигенов. Не приходится удивляться тому, что это нашло свое отражение и в духовной жизни — в религии, культах и магии.
Деталь священной истории из Восточного
Арнхемленда. Рисунок на коре
Мы здесь только упомянем о том, что для верований австралийских аборигенов характерен тотемизм. Под тотемизмом понимают связь какого-то определенного объекта, чаще всего зверя, иногда растения, но, может быть, и природного явления, как, например, ветра, или даже неодушевленного предмета, скажем камня, с человеком или группой людей. При этом тотем находится в определенных родственных отношениях с индивидуумом или с группой. Абориген не усматривает ничего противоречивого или абсурдного в том, что он называет кенгуру или даже какое-нибудь созвездие своим братом или отцом. Вообще-то по всей Австралии встречается групповой тотемизм и лишь в малой мере — индивидуальный. На Грут-Айленде локальные группы, живущие на определенной территории, представляют собой в то же время тотемные группы.
Типичные австралийские тотемы связаны с мифами о происхождении, в которых рассказывается о появлении тотемов, об их приключениях в так называемое «время сновидений»[18] или о том, как тотемы создали элементы природного ландшафта, например громадные кучи камней, которые на самом деле явно были принесены людьми, или нагромождения упавших деревьев. И хотя аборигены представляют себе «время сновидений» чем-то очень далеким и видят в нем в большей или меньшей мере основу всей своей жизни, было бы неверным считать их тотемистические верования статичными, твердо установленными на все времена, и полагать, что связанные с ними мифы возникли столетия или даже тысячелетия назад. Тотемистические представления претерпевают (и всегда претерпевали) изменения и развиваются в тесной связи с историческими событиями.
В 1941 году, в бытность мою на острове, мне рассказывали, что одна необычайно большая скала на мелководье, напоминающая по форме лодку, — это малайская прау, которая была построена на острове и окаменела, когда ее спустили на воду. Считалось, что это произошло во «время сновидений». Но Билл Харни рассказал мне, что незадолго до того, как он ловил там морские огурцы, на берегу чинили поврежденную малайскую прау, но она потонула сразу же, лишь только ее спустили на воду. Об этом ему сообщили аборигены как о факте, а не как миф. В 1952 году остров посетил этнограф Уорсли, который рассказал мне, что в тотемистическую систему целиком и полностью включены — каждый со своим мифом и особой тотемной песней — не только малайская прау, но и пароход белых, а кроме того, еще и самолет, а именно летающая лодка «Каталина», действовавшая во время войны.
По своему происхождению тотемистическая система Грут-Айленда была, по-видимому, типично австралийской. Так, в мифе о горе Сэнтрэл-Хилл рассказывается о том, как она пришла на остров с континента, из Арнхемленда. Сначала она хотела поселиться около двух маленьких островов, расположенных между Грут-Айлендом и континентом. Но место ей не понравилось, потому что там низина и ей ничего не было видно. Она отправилась дальше и попыталась устроиться между маленьким островком, лежащим возле северного берега Грут-Айленда, и самим островом. Но там почва была слишком мягкой, и поэтому она пошла еще дальше и наконец дошла до того места, где она стоит сейчас, в самой середине Грут-Айленда. Здесь ей поправилось, так как она могла смотреть во все стороны. Тут она и осталась.
Главными тотемами двух самых больших из одиннадцати локальных групп на острове были северо-западный и юго-восточный ветры. Эти ветры в представлении туземцев связывались с прибытием и отъездом малайцев, и не удивительно, что символами, их обозначающими, были изображения паруса малайской прау, поставленного соответственно направлению ветра. Если, например, аборигенам был нужен юго-восточный ветер, какой-нибудь старик по памяти выкладывал на земле из травы символ тотема — юго-восточного ветра, а затем бежал на северо-запад. Ветер подчинялся волшебству и появлялся.
Интересно отметить, что однодеревка не является тотемом, хотя с ней в значительной мере связан переворот во всей хозяйственной жизни населения Грут-Айленда. Наоборот, лодка из коры — тотем, ее происхождение, по преданию, относится к древнейшим временам, во всяком случае еще к домалайской тотемистической системе Грут-Айленда.
Кое-где в других частях Арнхемленда считают тотемом северо-западный ветер. Здесь, как и на Грут-Айленде, его обозначают малайским названием Бара или Бара-Бара, Однако ветры-тотемы не играют тут столь важной роли, как на острове. Это в конечном счете объясняется тем, что все, что предпринимает население Грут-Айленда, непосредственно зависит от ветров. Жители же Арнхемленда в соответствии с природными условиями, связ|анными с очертаниями побережья, охотятся на морского зверя и ловят рыбу только часть года. В другое же время, когда ветры дуют с моря и прибрежные воды слишком опасны для лодок из коры, они охотятся на наземных животных (валлаби, кенгуру, эму и др.). Жители Грут-Айленда при относительно небольших размерах острова имели возможность ловить рыбу и охотиться на зверя весь год, летом — на южном и восточном берегах, зимой — на северном и западном. Необходимость охотиться на наземных животных воз пикала редко, если она возникала вообще. Напротив, деятельность женщин, хотя они и собирали время от времени на берегу моря моллюсков, в основном, как и на континенте, ограничивалась сбором растений и приготовлением из них пищи, а такие растения можно было найти далеко от берега, в буше.
18
«Время сновидений» — введенное австралийским этнографом А. П. Элкином обозначение общего у всех племен австралийских аборигенов представления о мифическом первичном времени, времени сотворения, когда тотемные герои создавали или основывали окружающий мир и культуру отдельных племен. Примечательно, что во всех до настоящего времени исследованных австралийских языках и диалектах этот период обозначается понятием сновидения, транса и т. и. и никогда не связан с трезвым, рассудочным состоянием. —