Если спросить среднего англичанина: «Что вы знаете об австралийской культуре?» — ответ в девяти случаях из десяти будет: «Ничего». Разве только добавят: «У них вообще нет никакой культуры». Такая точка зрения господствовала в 1937 году, когда я переехал на жительство в Австралию, и меня неоднократно предупреждали, что я направляюсь в некую в интеллектуальном смысле пустыню. Австралия была английской колонией, а разве какая-нибудь колониальная держава признавала за своей колонией право иметь свою культуру?!
Мнение, что все австралийцы — обыватели, совершенно не соответствует действительности. Конечно, в Австралии есть мещане, которые не знают австралийской культуры, они во всем подражают англичанам или способствуют распространению «культурного влияния» США.
Австралийская культура возникла в среде, в которой преобладало влияние Англии. Можно сказать, что собственных основ не было, по сути дела, никаких. От каторжан, прибывших сюда в 1788 году с первыми кораблями, едва ли можно было ожидать чего-либо подобного. В начале начал была тоска по родной стране — Англии. Но уже первое поколение родившихся в Австралии знало об Англии весьма мало, и тогда на совершенно иной почве начала развиваться собственная культура. Она росла под сильнейшим английским влиянием, которое ее почти душило, в то время как противоречия в отношениях с Англией все более усиливались. Кое-чем, возможно даже весьма многим, австралийская культура, несомненно, обязана Англии, но то, что она выжила и развилась, свидетельствует о ее силе и о том, что временами она была даже подчеркнуто австралийской. В Германской Демократической Республике появились различные произведения австралийской литературы: книги Катарины Сусанны Причард, Димфны Кьюсак и других писателей. Каждая из этих книг — типично австралийская, как кенгуру. Австралийская культура развилась в борьбе, и в этом отношении и по сегодняшний день ничего не изменилось. Сейчас она борется прежде всего против североамериканского влияния в литературе, театре, изящных искусствах, музыке, кино и в новейшей своей области — телевидении.
Поскольку влияние телевидения на широкие массы очень велико, за господство в нем развертывается острая борьба между силами, представляющими австралийский народ, и теми, кто защищает чужеземные, прежде всего американские, интересы. Телевидение в стране появилось в 1957 году, и сейчас существует два вида телевизионных станций. В столице каждого штата есть телестудия, используемая Австралийской (правительственной) комиссией по радиовещанию, а кроме того, есть и частные коммерческие телестудии. Конечно, многие из передач АКР заслуживают критики, но все же комиссия явно стремится давать австралийским слушателям серьезные австралийские программы. Напротив, частные телевизионные станции почти все без исключения показывают дешевые серии передач американского производства. Эти телевизионные станции находятся прежде всего в распоряжении австралийской прессы, которая в свою очередь ориентируется на Северную Америку. Телереклама дает громадные прибыли, и поэтому дельцы используют все, чтобы получить телевизионную лицензию.
В противоположность в основном позитивной позиции австралийской лейбористской партии правительство Австралийского Союза в борьбе за телевидение служит американским интересам. Оно отказалось от членства Австралии в Интернациональной федерации телевидения, когда федерация показала телевизионный спектакль «Жизнь с великаном», в котором, хотя и в мягкой форме, были разоблачены некоторые из вредных последствий влияния американского империализма в Канаде.
Одна из самых гнусных серий кинофильмов, которые показывает австралийское коммерческое телевидение, — это серия «Неприкасаемые» — о знаменитых американских гангстерах двадцатых годов. Как заявил один оратор в канберрском парламенте, «эти фильмы, полные насилий и преступлений, оказывают сильнейшее влияние на большую часть нашей молодежи. Юноши видят, как совершаются преступления, и говорят себе: этих парней поймали, но я бы выбрался».
Подобная борьба, хотя и не такая острая, постоянно идет и в театре. Все старания помочь австралийскому театру занять подобающее ему место наталкиваются на отсутствие помещений и денег. «Новый театр» и другие подобные ему театры, действующие в большинстве столиц штатов, стоят на первой линии борьбы за право австралийцев иметь свой национальный театр.
В Австралии еще до сих пор нет здания оперы, но сейчас его строят на мысу в Сиднейской гавани. В 1962 году газеты горячо спорили, в достаточной ли мере здание будет удовлетворять предъявляемым ему требованиям. Спор шел в основном о технических вещах, но дискуссия, кроме того, показала живейший интерес австралийцев к своей собственной опере.
Один из моих старых друзей, Рон Хэнкок, заместитель федерального секретаря профсоюза строительных рабочих, рассказал мне, как получилось, что первым в этой опере пел Поль Робсон:
— Когда Поль приехал к нам в 1961 году, мы взяли его с собой осмотреть оперу. Наши парни закончили тогда только фундамент. Были здесь и недавние австралийцы, из них несколько немцев. Они попросили Поля спеть. Он выполнил просьбу, спел и немецкие песни.
Ему никак не давали кончить. В хронике театра будет записано, что Поль Робсон открыл оперу в Сиднее[2].
На выступающей в гавань косе
строится новое здание Сиднейской оперы
Образование в Австралии уже многие годы находится в кризисном состоянии. У каждого из шести штатов своя собственная система обучения, что еще можно было как-то терпеть в 1901 году, во время федерации, но сейчас это уже анахронизм. Кроме того, начальная и средняя школа делятся по принципу вероисповедания. Так все дело народного образования запутано в клубке противоречий. Вследствие этого уровень образования с каждым годом все больше и больше отстает от предъявляемых требований.
Австралия — страна индустриальная, а индустрии необходимо все возрастающее число подготовленных техников и ученых, но техников и ученых слишком мало, потому что слишком мало преподавателей высшей школы. Поскольку преподавателей высшей школы слишком мало, ограничено и число студентов, которые могут посещать университет. А так как число студентов ограничено, готовится недостаточно учителей для начальной и средней школы. Из-за недостатка учителей уровень образования в школах непрерывно падает. Все в целом напоминает собаку, которая хочет поймать свой хвост.
Поскольку противоречия все увеличиваются и не видно никакого выхода, едва ли можно удивляться, что пресса указывает путь к звездам и предлагает своим читателям бежать от действительности. По воскресеньям газеты регулярно помещают раздел: «Что говорят ваши звезды». Там печатают гороскопы с советами использовать благоприятное расположение созвездий, для того чтобы добиться счастья… и денег.
Вся буржуазная машина пропаганды всячески стремится внушить мысль, что человек представляет собой ценность лишь в том случае, если он владеет материальными благами. Действие этого тезиса выражается в многообразных формах, которые в настоящее время типичны для капиталистического общества. Человеку, прибывшему из социалистической страны, все это кажется в высшей степени странным.
Австралийский «человек улицы», без сомнения, не располагает достаточным количеством наличных денег. И вот, чтобы преодолеть противоречие общества, в котором товары производятся с целью получения прибыли, а у рабочего нет денег для того, чтобы покупать на них то, в чем он нуждается — или думает, что нуждается, — ему предлагают особые условия, облегчающие покупку, конечно с наценкой. Буквально все можно купить в рассрочку — от зубного протеза до дизельного трактора. За шесть лет, которые я отсутствовал, общества по продаже товаров в рассрочку появлялись, как грибы после дождя. Представители банков жаловались, что прибыли кредитных обществ, которые не учитываются правительством, выросли за пять-шесть лет настолько, что стали приблизиться к банковским прибылям. Эти фирмы, естественно, стремятся заставить покупать прежде всего дорогие промышленные изделия — холодильники, стиральные машины, радиоаппараты и телевизоры, маленькие семейные автомашины, Но в то время как банк ограничивается пятью процентами, фирмы, представляющие товары с оплатой по частям, берут девятнадцать с половиной процентов.