А надо бы так: «Увидел Викторию на видео, когда она еще пела в «Спайс Герлз», и меня осенило: вот та девушка, НА которой я женюсь».
Просьба связываться со мной по вышеуказанному адресу. Боюсь, я не могу предложить Вам гонорар или оплатить расходы, но, разумеется, Вы получите бесплатно экземпляр моей книги (рабочее название «Слава и безумие»).
Остаюсь, сэр,
Вашим самым преданным и покорным слугой,
По дороге на работу позвонил своему адвокату Дэвиду Барвеллу. Ответила его секретарша Анжела.
– Мистер Барвелл не может подойти к телефону, у него важное дело – приступ астмы из-за нового ковра, который положили на выходные.
Предупредил ее, что скоро поступят бумаги от Марка УБлюдка относительно покупки квартиры номер четыре на старом аккумуляторном заводе, Крысиная верфь, Гранд-Юнион-канал, Лестер.
– Мистеру Барвеллу я даже не стану говорить об этом, – с горечью ответила она. – Все равно я тут одна за всех отдуваюсь. А ему лишь бы с ингалятором забавляться.
Пришлось ждать минут десять у дверей магазина, пока мистер Карлтон-Хейес искал место для парковки. Я наблюдал, как он идет по Хай-стрит – еле-еле ковыляет. Не знаю, долго ли он еще сможет держать магазин. А что будет со мной? Вечно мне не везет.
– Прошу прощения, что заставил вас ждать, мой дорогой, – просипел мистер Карлтон-Хейес.
Я взял у него ключи и открыл дверь. Войдя внутрь, он привалился к груде недавно поступивших биографий, чтобы отдышаться.
– Если бы мы завели несколько стульев и диванов, как я предлагал, вы могли бы сесть и отдохнуть, – сказал я.
– Мой дорогой Адриан, мы не мебелью торгуем, а книгами.
Я не отставал:
– В наше время покупатели рассчитывают, что в книжных магазинах найдется где присесть, а еще они рассчитывают на чашечку кофе и возможность посетить туалет.
– Воспитанный человек, – возразил мистер Карлтон-Хейес, – мочится, испражняется и выпивает чашку кофе до того, как выйдет из дома.
От сумасшедших, как всегда, отбоя не было. Рыжебородый любитель паровозов в очках с дужками, скрепленными изолентой, настойчиво требовал расписание Транссибирской магистрали за 1954 год на русском языке. Я отправил его в железнодорожный отдел рыться в заплесневелой макулатуре, которую я бы давно выбросил, если бы не мистер Карлтон-Хейес.
Женщина, стриженная под ноль, с серьгами, свисающими до грудей, спросила, не желаем ли мы приобрести первое издание «Женщины-евнуха».[4] Я не желал. Книга была в жутком состоянии, без суперобложки, страницы уляпаны пометками и огромными восклицательными знаками, в придачу накорябанными алыми чернилами. Но тут, как водится, вмешался мистер Карлтон-Хейес и предложил стриженой 15 фунтов. Иногда мне кажется, что я работаю в благотворительном заведении, а не в самом старом букинистическом магазине Лестера.
Однако, когда мы уже собирались закрывать, вошла девушка и спросила, нет ли у нас экземпляра «Декоративной обивки для кукольного домика в стиле эпохи Регентства». Насколько мне удалось разглядеть, фигурка у нее вполне пристойная и лицо совсем недурное. А еще тонкие кисти и пальцы, что мне дико нравится в женщинах. Поэтому я тянул время, притворяясь, будто ищу книгу на полках.
– Вы уверены, что книга с таким названием существует? – спросил я.
Девушка ответила, что у нее когда-то эта книга была, но она дала ее почитать другой любительнице кукольных домиков, а та взяла и умотала на ПМЖ в Австралию, прихватив книгу с собой. Я посочувствовал и перечислил все книги, которые дал почитать за мою долгую жизнь, и с концами. Девушка сообщила, что в ее коллекции восемнадцать кукольных домиков, а всю обивку она мастерит сама, даже крошечные стульчики обтягивает собственноручно и вешает на окна лилипутские занавески. Я тут же припомнил, что мне вскоре понадобятся новые гардины – когда я перееду в свою новую мансарду, – и не сумеет ли она мне помочь. Девушка со вздохом призналась, что никогда не шила занавесок длиннее шести дюймов.
Хотя волосы ей не мешало бы подкрасить, чтобы они эффектно заблестели, но глаза за стеклами очков были приятного голубого цвета. Я сказал, что нынче же вечером, как только вернусь домой, поищу книгу в Интернете, и попросил ее зайти завтра.
А затем небрежно поинтересовался ее именем и номером контактного телефона.
– Меня зовут М. Крокус, – ответила девушка. – Мобильным телефоном я не пользуюсь, потому что это вредно для здоровья, но вы можете позвонить моим родителям.
И она дала мне номер!
– Она работает в «Сельской органике», лавке здоровой пищи на Рыночной площади, – обронил мистер Карлтон-Хейес.
Мы сидели в подсобке. Я считал выручку, а мистер Карлтон-Хейес курил трубку и читал талмуд «Персия: колыбель цивилизации».
Я спросил, чем же все закончилось для Персии.
– Она стала Ираном, друг мой, – ответил он.
Вернувшись под отчий кров в Эшби-де-ла-Зух, я поспешил к себе в комнату, включил ноутбук и набрал в «Гугле» фразу «Декоративная обивка для кукольного домика в стиле эпохи Регентства». «Гугл» выдал 281 сайт. Тогда я залез в книжный магазин WoodBooks.com, и мне предложили книгу под названием «Изготовление мебели для кукольного домика в стиле прошлых эпох» Дерека и Шейлы Роуботтом, но, поскольку никаких упоминаний об эпохе Регентства не было, я отправился на сайт «Книги Мак-Марри», где обнаружил две книги: «Декоративная обивка для кукольного домика» за 14,95 доллара и «Миниатюрная вышивка для кукольного домика в георгианском стиле: эпоха королевы Анны, ранний и поздний периоды георгианства, эпоха Регентства» за 21,95 доллара.
Не мешкая, я позвонил по номеру, который дала мне М. Крокус.
Трубку снял мужчина.
– Майкл Крокус на проводе, – прогремел он. – С кем я говорю?
Я представился Адрианом Моулом из книжного магазина и пожелал переговорить с миз Крокус.
– Маргаритка! – гаркнул этот мужлан. – Тебя какой-то парень из книжного!
Выходит, ее зовут Маргаритка Крокус. Неудивительно, что она скрыла свое полное имя. К телефону она подошла не сразу. На заднем плане я слышал Рольфа Харриса,[5] распевавшего «Джейк – деревянная нога». После «Деревянной ноги» последовали «Два мальчика». Неужели в семье Маргаритки у кого-то есть пластинка, кассета, диск или видео с песенками Рольфа Харриса и этот кто-то действительно их слушает!
Наконец трубку взяла Маргаритка:
– Алло. Простите, что не сразу подошла, – тихим голоском извинилась она. – Я совсем замучилась с пастушьей запеканкой.
– Замучились ее есть или готовить? – сострил я.
– Готовить, – совершенно серьезно ответила она. – Если кружочки морковки не разложить равномерно, то запеканка будет безнадежно испорчена.
Я согласился и предположил, что она, видимо, законченная перфекционистка, вроде меня. А потом поведал о своих изысканиях в мировой паутине. Маргаритка сказала, что «Декоративная обивка для кукольного домика» у нее уже есть, зато она страшно обрадовалась «Миниатюрной вышивке» и попросила заказать для нее эту книгу.
Заканчивать разговор не хотелось, и я спросил, бывают ли кукольные лофты. Маргаритка пообещала справиться в Национальной ассоциации любителей миниатюры, членом которой она является, и заметила, что кукольные лофты, возможно, станут ее следующим увлечением.
Трубку я положил со странной смесью восторга и ужаса. Верный признак скорой влюбленности.
Вчера вечером мама разморозила пастушью запеканку – какое невероятное совпадение! Запеканку она приготовила пару недель назад, морковка валялась на поверхности предельно хаотично. Несомненно, это знак свыше. Спросил маму, что подвигло ее достать из холодильника пастушью запеканку.
5
Австралийский шоумен, телеведущий и певец, особенно прославился своими детскими песенками.