144 Таким образом, новая скала занимает место Христа так же, как вечное евангелие — место Христова благовествования. Благодаря сошествию Святого Духа и его пребыванию среди живущих, uiorrjq (сыновство) вселяется в каждого индивида, так что каждый, имеющий в себе Святой Дух, будет новой скалой в согласии с 1 Петра 2:5: "И сами, как живые камни, устрояите из себя дом духовный".[230] Это — логическое развитие учения об Утешителе и о сыновстве, начало коему заложено в стихе Лука, 6:35: "И будете сынами Всевышнего", а также Иоанн, 10:34, "не написано ли в законе вашем: "Я сказал, вы боги?". Как мы знаем, уже наассены воспользовались этими намеками и тем самым предвосхитили долгий путь исторического развития — через монашество к движению Святого Духа, через Theoloqia Germanica (немецкую теологию) к Лютеру, наконец, через алхимию к современной науке.
145 Вернемся теперь к теме Христа и рыбы. По мнению Дельгера, рыба, как христианский символ, впервые появляется в Александрии приблизительно в 200 г.;[231] сходным образом, и купель крещения довольно рано стала уподобляться piscina ("рыбный садок"). Тем самым предполагалось отождествление верующих с рыбами, действительно подсказываемое евангелиями (например, Матф., 4:19). Христос в них хочет сделать Петра и Андрея "ловцами человеков", а чудесный лов рыб (Лука, 5,10) используется самим же Христом как образец для миссионерской деятельности Петра.
146 Непосредственно астрологический аспект рождения Христа дан в Матф., 2,1 слл. Волхвы с востока были звездочетами, которые, увидев необычное созвездие, сделали вывод о таком же необычайном рождении. Эта история доказывает, что, может быть, уже во времена апостолов на Христа смотрели с астрологической точки зрения или, как минимум, соотносили его с астрологическими мифами. Вторая из указанных альтернатив полностью подтверждается, если учесть апокалиптические прорицания Иоанна. Поскольку эта крайне запутанная проблема уже обсуждалась людьми, более компетентными, чем я, мы можем опираться в нашей аргументации на тот надежно засвидетельствованный факт, что проблески астрологической мифологии легко улавливаются в истории жизни Спасителя в мире мирском и в мире ином?[232]
147 Символика рыб прежде всего связана с эрой Рыб — и, сразу же, в самих евангелиях ("ловцы человеков", рыболовы в качестве первых учеников, чудо хлебов и рыб), и непосредственно затем, в послеапостольскую эпоху. Данная символика изображает Христа и верящих в него в качестве рыб, рыбу в качестве пищи на Agape, [233] крещение как погружение в рыбный садок и т.д. На первый взгляд, все это указывает всего лишь на тот факт, что всегда существовавшие рыбные символы и мифологемы ассимилировали фигуру Спасителя; иными словами, этот факт — симптом ассимиляции Христа миром превалировавших в то время идей. Однако, в той же мере, в какой Христос рассматривался как новый эон, всякому, кто знаком с астрологией, должно было быть ясно, что он родился как первая рыба эры Рыб и обречен умереть как последний агнец[234] (dpviov, ягненок) клонящейся к закату эры Овна[235]. У Матфея (27,15 слл.) данная мифологема подается в форме древней жертвы бога времен года. Знаменательно, что партнер Иисуса по обряду носит имя Варавва, "сын отца". Отчасти оправданной могла бы быть параллель между напряженной поляризацией противоположностей в раннехристианской психологии и тем фактом, что на зодиакальном знаке Рыб две рыбы часто изображаются движущимися в противоположных направлениях; такая параллель, однако же, возможна, лишь если будет доказано, что их встречное движение датируется дохристианским временем, или по крайнем мере современно Христу. К сожалению мне неизвестны какие-либо изображения той поры, способные сообщить конкретное расположение рыб. На изящном зодиакальном барельефе из Малой метрополии в Афинах отсутствуют знаки Рыб и Водолея. Существует одно изображение Рыб, датируемое приблизительно началом нашей эры и определенно свободное от христианского влияния. Это — небесный глобус из неаполитанского атласа Фарнезе. Первая рыба, помещенная на север от экватора, расположена вертикально и головой указывает на небесный Полюс; вторая, помещенная к югу от экватора, расположена горизонтально и указывает головой на запад. Весь рисунок следует астрономической конфигурации, то есть, он натуралистичен. На зодиаке из храма Хатхор в Дендере (I век до н.э.) рыбы присутствуют, но обе они смотрят в одну сторону. Планисфера Тимократа,[236] упоминаемая Гиппархом, имеет лишь одну рыбу на месте, где должен быть знак Рыб. На монетах и геммах императорского периода, а также на митраистских памятниках[237] рыбы изображаются как повернутыми в одну сторону, так и движущимися в противоположных направлениях.[238] Поляризованность, постепенно приобретаемая знаком Рыб, скорее всего связана с тем фактом, что в астрономическом созвездии первая (северная) рыба располагается вертикально, а вторая (южная) — горизонтально. Они движутся почти под прямым углом друг к другу, образуя крест. Такое встречное движение, неведомое большинству более ранних источников, стало настойчиво подчеркиваться в христианские времена, что заставляет нас заподозрить здесь определенную тенденциозность[239].
231
Dodger,: Das Fischsymbol, I, p. 18. Хотя в данной связи весьма важна надпись Аверкия, датируемая началом III века (после 216 года н.э.), ее христианское происхождение сомнительно. Dieterich (Die Grabschrift des Aberkios, приводит блестящую аргументацию в пользу того, что упоминаемый в надписи "святой пастырь" — не кто иной, как Аттис, Повелитель Священного овна и тысячеглазый пастырь сияющих звезд. Одно из его особых проявлений — Элогабал из Эмеры, бог императора Гелиогабала, справившего hieros gamos своего бога и карфагенской Урании, называемой также Virgo coelestis (небесная дева). Гелиогабал был gallus (священнослужителем, жрецом) Великой Матери, чью рыбу разрешалось есть исключительно жрецам. Рыба должна была быть поймана девственницей. Предполагается, что надпись была сделана Аверкием в память о поездке в Рим на великий hieros gamos, через какое-то время после 216 г. По тем же соображениям высказываются сомнения в христианском характере надписи Пектория в Огене, где также фигурирует рыба: "Ешь... (чтение ненадежно), держа рыбу в руках. Напитай нас рыбой, молю тебя, Господь Спаситель". Вероятное чтение: грязный вместо "жаждущий" Ср. Cabrolu Leclercq, Dictionnaire d'archeologie chre-tienne, XIII, cols.2884ff., "Pectorios". Первые три двустишия надписи образуют акростих Ichthys. Датировка неопределенна (III-V вв). См. Doelger, I, pp.l2ff.
232
В частности, сошлюсь на: Boll, Aus der Offenbarung Johannis. В сочинениях Артура Древса астрологические параллели рассмотрены с почти маниакальной тщательностью, не всегда идущий на пользу самой идее. См Цгг Sternenhimmel in der Dichtung und Religion der alten Volker und des Chrisientums.
233
Религиозная трапеза, Согласно Тертуллиану (Adversus Marcionem, I, cap.XIV, Migne, P.L., vol.2, col.262), рыба означает "более святую пищу". Ср. также Goodenough, Jewish Symbols, V, pp.41ff.
234
Origen, In Genesim horn. VIII, 9 (Migne, P.G., vol.12, col. 208) "Мы сказали,... что Исаак принял облик Христа, но также и агнец ничуть не меньше представляет облик Христа". Августин ("О Граде Божьем, XVI, 32, 1) спрашивает: "Кто был тот агнец, принесением коего в жертву совершено было полное жертвоприношение символической крови ... кого он предварял собой, если не Иисуса...?" Об Агнце как Овне в Апокалипсисе cm.BoII, Auys der Offenbarung Johannis.
235
Eister, Orpheus — The Fisher, pp.51 Богатый материал имеется также в работе Айслера "Der Fisch als Sexualsymbol", хотя в ней содержится мало такого, что помогло бы в интерпретации символа рыбы, поскольку ее автор постоянно ставит телегу вперед лошади. Давно известно, что в формировании символических образов участвуют все инстинктивные силы психе, то есть, и сексуальные тоже. Секс не "символизируется" этими образами, он попросту бросается в глаза, как ясно показывает собранный Айслером материал (Сексуальность обязательно проявляет себя везде, где присутствует человек. То, несомненно верное, утверждение, что собор святого Петра сооружен из камня, древесины и металла, вряд ли поможет нам интерпретировать его значение; то же самое произойдет и с символом рыбы, если мы станем удивляться, что этот образ, как и все другие, содержит явно сексуальные компоненты. Что касается терминологии, надо заметить, что нечто известное никогда не "символизируется"; оно может быть выражено лишь аллегорически или семиотически.
239
См. среди символов Ламбпринка (Mus. herm., p.343) пару рыб, представляющих противоположности, подлежащие объединению. Арат (Phaenomena, Mair trans., р.401) упоминает только верхнее положение северной рыбы по сравнению с южной, не настаивая на их дуализме или оппозиции. Двойственный их характер, однако, подчеркивается в современных астрологических спекуляциях. (Е.М.Smith, The Zodia, р.279). Сенар (Le Zodiaque, р.446) говорит: "Рыба,... плывущая сверху вниз, символизирует движение инволюции духа в материи; рыба, ... плывущая снизу вверх, символизирует движение эволюции — смеси Духа с Материей — к своему Единому Первопринципу".