Быть может, кто-то возразит: но ведь и у нас до сих пор преступность до конца не изжита! Ну что ж, это так. Но, во-первых, уровень преступности и ее характерные черты в нашей стране уже сейчас не идут ни в какое сравнение с тем, что творится в капиталистическом мире. А во-вторых, — и это главное — жизнь показывает, что эти негативные явления всего лишь отголоски того, что было в старой царской России, — как и предвидел Маркс, социализм несет на себе «родимые пятна» капитализма, из недр которого он вышел.
Мы уже начисто ликвидировали антагонистические общественные отношения, неизбежно порождавшие преступность в старой России, как порождают они ее сейчас в капиталистическом мире. Но еще сохраняется своего рода инерция старых нравов, бытовавших на нашей земле на протяжении многих веков, пока существовала частная собственность на средства производства. Преодоление такой инерции является, конечно, делом нелегким, но сама жизнь показывает, что мы уже достигли немалых успехов на этом пути.
Вот почему КПСС с полным основанием записала в своей Программе тезис о постепенной ликвидации преступности в Советском Союзе, причем решение этой задачи связывается с повышением материального уровня жизни народа, подъемом его культуры и сознательности, то есть с совокупным решением важнейших социальных проблем.
«Путь к коммунизму, — сказал товарищ Л. И. Брежнев, выступая с докладом на торжественном заседании, посвященном столетию со дня рождения В. И. Ленина, — это путь длительной и упорной борьбы… Построить коммунизм — это значит переделать всю общественную жизнь на иной, принципиально отличной от капитализма основе. Это значит выкорчевать привычки и традиции, порожденные тысячелетиями эксплуататорского общества, — частнособственническую психологию и мораль, недоверие между людьми…»[1]
Преступность в нашем обществе, как и предвидел В. И. Ленин, будет постепенно ликвидирована, как явление, несовместимое с принципами коммунизма. Что же касается капиталистического общества, то там, как показывают факты, преступность была и остается неотъемлемой составной частью образа жизни, присущего миру эксплуатации человека человеком.
В своих заметках, написанных по личным впечатлениям и на основании знакомства с буржуазной прессой, а также с буржуазной литературой и искусством, которые в последние годы все чаще обращаются к теме насилия, я излагаю факты и только факты. Уверен, что комментарий к ним даст сам читатель. Ведь эти факты столь вопиющи, что выводы напрашиваются сами.
Еще одно замечание. Как убедится читатель, отправной точкой повествования, предлагаемого его вниманию, является не хроника насилия и преступности в капиталистическом мире, взятая сама по себе, а то положение, которое сложилось в искусстве капиталистического Запада, и прежде всего в кинематографе.
Факты говорят о том, что важным стимулом безудержного разгула грязного насилия, захлестывающего сейчас капиталистический Запад, является именно его искусство, которое там давно отказалось «сеять разумное, доброе, вечное» и стало инструментом разжигания самых низменных инстинктов.
Пресловутая «вседозволенность», возведенная в ранг высшей добродетели этого «свободного искусства», как оно себя именует, стала подлинной моральной чумой, убивающей сознание людей, прежде всего молодежи. Ну что ж, это лишний раз показывает подлинную физиономию и настоящую цель тех «свобод» буржуазного Запада, которые с таким усердием рекламируют в наши дни чужие радиоголоса, обращенные на Восток…
Американское кино и насилие
В книге «Из боя в бой» я уже рассказывал о том, что в последние десятилетия темы насилия, бандитизма, преступности, морального разложения стали главенствующими в американском, да и не только в американском, кинематографе. Киносезоны 1972/73 и 1973/74 прошли под знаком нового расширения на экране уголовной тематики.
Я не имею в виду вульгарный кинематографический «ширпотреб», которым и до этого ретивые прокатчики заваливали мировой кинорынок, — приключения сверхшпиона Джеймса Бонда, этого «агента с правом на убийство», кинороссказни о вампирах, эротоманах и т. п. Нет, речь идет о серьезном кинематографе, преимущественно о фильмах, поставленных представителями среднего и молодого, послевоенного поколения режиссеров, которое уже завоевало себе авторитет.