Исходя из предпосылки Ницше о смерти Бога, Горький утверждал, отвечая на анкету по вопросам религии на страницах «Меркюр де Франс» 15 апреля 1907 года: «Идея Бога постепенно умирает и неизбежно должна умереть. Только социализм приведет к “духовному совершенству” через свободное и широкое общение <…> между людьми, имеющими одинаковое положение <…> Активное чувство родства всех и каждого со всеми способствует возникновению коллективистской психики»[217].
А. В. Амфитеатров увидел в повести «Исповедь» вершину горьковского творчества, сравнив ее с новым евангелием (письмо Горькому от 14 августа 1909 года). Горький настойчиво приглашал Амфитеатрова (давшего деньги на школу, наряду с Ф. И. Шаляпиным, М. Ф. Андреевой и В. М. Каменским) приехать в апреле 1908 года на Капри, где должны были собраться лучшие силы российской социал-демократии: «Большевизм мне дорог, поскольку его делают монисты, как социализм дорог и важен именно потому, что он единственный путь, коим человек идет в мир. Все иные пути – от мира. Один этот – в мир. Требуется, чтоб человек, однажды, сказал сам себе: аз есмь создатель мира. Именно отсюда – и только отсюда! – может родиться новый человек и новая история.
Не трогайте мой социализм»[218].
А в конце августа 1908 года он пишет Амфитеатрову: «Писать – совершенно нет времени, ибо съехались разные российские землепроходы – из Испании, Южной Америки и с других кусков земли. Все – социалисты и – все – еретики!
Дорогой мой – ничего нет лучше еретика! И жизнь – воистину прекрасна, и все прекраснее она – ох!
<…> хорошая добротная душа у Вас – <…> неуклюжая, русская – еретическая – честная душа.
Предстоит душе этой – теперь о коллективной говорю – великий и трагический полет над Европами, и веянием могучих своих крылий многое она разбудит, взволнует, оживит.
И Пушкины – неправы. Нет – какое это огромное счастие, какое наслаждение могучее – родиться в России! И во дни, когда в ней возникает к жизни новая личность, еще не виданная историей.
Может подумаете, что я – пьян? Да, но – от радости, от той радости, коей поят люди – честные, смелые русские люди, искатели земли обетованной, строители нового града»[219].
Для Горького Бог – это комплекс идей, которые «будят и организуют социальные чувства, имея целью связать личность с обществом, обуздать зоологический индивидуализм»[220]. «Богостроительство» для Горького, как и для Луначарского, означает строительство другого мира, в котором индивидуализм будет преодолен навсегда во имя новой религии коллективизма: «Социализм – это стадия в развитии культуры, движение цивилизованное. Это религия будущего, которая освободит весь мир от нищеты и грубой власти богатства. Чтобы меня правильно поняли, скажу, что социализм требует усиленной работы ума и общего гармонического развития всех духовных сил человека»[221].
Приглашая Богданова на Капри для чтения лекций в задуманной им вместе с Луначарским партийной школе, Горький надеялся, что рабочие, слушатели школы, увлекутся идеями коллективизма. Читая его переписку с Богдановым за 1908–1909 годы, мы видим, как идет подготовка к открытию школы, делаются переводы книг известных ученых: естествоиспытателей, социологов, философов, готовится к изданию сборник «Очерков философии коллективизма». Горький был захвачен идеей создания школы для рабочих, возможностью на деле осуществить давнюю мечту о внесении культуры в широкие народные массы. В школе читались лекции по истории литературы и искусства, приобщали слушателей к культуре прошлого, проводили экскурсии по музеям Неаполя, Помпеев, Рима. Одновременно рабочие проходили курсы политической экономии, философии, истории, занимались вопросами современной политической борьбы. После прохождения курса школы рабочие должны были вернуться в Россию (это было обязательным условием при зачислении в школу) и вести там широкую агитационную и пропагандистскую работу. Насколько могли рабочие постичь своеобразие подхода эмпириомониста и коллективиста Богданова, главного теоретика школы, к марксизму? Горький предвидел непонимание рабочими «первой российской социалистической утопии» «Красная звезда», вышедшей из-под пера Богданова, как это видно из его отзыва в письме Богданову с Капри [27 декабря 1907 года (9 января 1908 года)]: «Книжку Вашу получил, спасибо Вам! Даже в двух экземплярах, один отдал итальянцам для перевода, – нате-ка, мол, вам первую российскую утопию социалистическую!