Поэтому уже по противоположной причине стал замалчиваться революционный выбор, определивший жизненный и творческий путь разночинца Александра Малиновского, второго из многочисленных детей народного учителя с западной окраины Российской империи, пансионера и золотого медалиста классической тульской гимназии – первого ученика, которого, однако, «злостно-тупое начальство» приучило «ненавидеть властвующих и отрицать авторитеты»[307]. Хотя не он, а его друг-одноклассник, сын дворянина и земского врача (лечившего Льва Толстого) Владимир Руднев взял позднее в качестве псевдонима хрестоматийную фамилию «Базаров», знаменитый афоризм этого литературного героя может считаться отправным пунктом мировоззрения именно Богданова: «Природа не храм, а мастерская; человек в ней работник»[308]. Революционная молодость Богданова, вместившая и подпольный рабочий кружок-университет, и экспедицию в качестве «топографа» по холодному Коми-Зырянскому краю совместно с тогдашним ссыльным социал-демократом (а позднее знаменитым полярным исследователем) В. А. Русановым[309], и интерес к гипотетической инопланетной цивилизации, внесла в указанное кредо решающее уточнение. Работники в природе-мастерской, идущие к мировоззрению «завоевателей вселенной»[310], формируются в новый тип человека в крупном машинном производстве, рождающем тенденцию к преодолению двух исторических форм «дробления человека» – цеховой специализации и разделения на организаторов и исполнителей[311]. И с этим новым типом связано будущее русской нации, раскинувшейся «на огромном пространстве, среди суровой природы» и доказавшей свою энергию и способность к творчеству «всей своей трудовой жизнью, своей упорной борьбой со стихиями, своей коллективно-созданной поэзией, своими героями и гениями»[312].
В истории философии велико значение кружков; в России, быть может, особенно. Но, пожалуй, только в одном случае исходный импульс к построению философской системы был дан рабочим кружком. И это был импульс от кружка в старопромышленной Туле, в который рабочие Оружейного и Патронного заводов вовлекли исключенных за участие в студенческих протестах (дело «Союзного совета землячеств») из Московского университета юного Малиновского (биолога) и его друга Руднева-Базарова (химика). Оба входили в рабочий кружок как «учителя»-лекторы с лавровским «долгом интеллигенции перед народом» и с философией «суровых демократов-нигилистов»[313], «таких выдающихся популяризаторов, как Чернышевский и Писарев», таких естествоиспытателей-«шестидесятников», как Сеченов и Тимирязев. И увидели, что молодые фабричные рабочие, хотя и стекались «под мелодию» заводских гудков из деревни, повели себя не так, как крестьяне во времена неудачных «хождений» интеллигенции «в народ» середины 1870-х и начала 1890-х[314]. Заводчане хотели уяснить свое положение в обществе, самостоятельно читали и обсуждали газеты, ждали от лекторов-«интеллигентов», к которым присоединился высланный из Москвы Иван Скворцов-Степанов, ответов на всякие «проклятые и непроклятые вопросы». Прежде всего вопросы об экономике, и здесь быстро почувствовалась неудовлетворительность известными пособиями – «Экономических бесед» народника Н. А. Карышева и «Курса политической экономии» либерального профессора И. И. Иванюкова[315]. Общий язык помогло найти совместное изучение «Капитала» К. Маркса. А составленный Александром Малиновским на основе кружковых лекций курс, отредактированный друзьями и опубликованный в Москве под псевдонимом «А. Богданов» и с заглавием «Краткий курс экономической науки» (1897), снискал крупный успех и выдвинул автора в первый ряд идеологов молодой российской социал-демократии.
307
Богданов А. А. Автобиография // Деятели СССР и революционного движения России. Энциклопедический словарь «Гранат». М., 1989. С. 361.