«Планомерность», воплощенная в годы «сталинских пятилеток», соответствовала одному из идеалов социальных групп, описанных А. А. Богдановым накануне 1917 года, – «бюрократическому социализму»: «производство и распределение, организованное иерархией чиновников с патриархально-моральной монархической властью во главе». В осмыслении судеб «социализма» как «организационной задачи» эта формулировка пролегает между анализом «культурной линии государственного норматизма в рабочем движении» в последних экономических тезисах Богданова, оставшихся в его письменном столе и увидевших свет лишь в 1990-е годы, и мрачным предостережением «Красной звезды», на которое в СССР обратили внимание лишь после реабилитации Н. Бухарина[386] и признания того, что итоги всех пятилетних планов были фальсифицированы: «даже там, где социализм удержится и выйдет победителем, его характер будет глубоко и надолго искажен многими годами осадного положения, необходимого террора и военщины, с неизбежным последствием – варварским патриотизмом»[387].
Вскоре после смерти Богданова и присвоения его имени Институту переливания крови Большая медицинская энциклопедия отмечала: «Всесторонне образованный человек, яркая интеллектуальная и волевая личность, блестящий популяризатор, Богданов оставил глубокий след в развитии русской общественной мысли»[388]. В 1937 году имя основателя из названия Института переливания крови исчезло, а энциклопедические оценки «глубокого следа» Богданова «в развитии русской общественной мысли» свелись к вердиктам из лживой книжонки 1937 года: «…ревизионист, активно боролся против марксизма… Диалектике, как учению о борьбе противоположностей, он противопоставлял т. н. организационную науку о гармонии и примирении противоположностей, служащую для обоснования примирения классов, отказа от классовой борьбы… богдановский “закон трудовых затрат” был использован врагом народа Бухариным для “обоснования” капитулянтской “теории равновесия секторов” в советской экономике, сохранения в народном хозяйстве СССР старых пропорций, бывших при капитализме, что являлось идеологич[еским] прикрытием контрреволюционной деятельности правотроцкистских реставраторов капитализма… Немалый вред принес Б. и как проповедник нигилистической теории Пролеткульта»[389].
Когда в конце 1940-х годов на Западе появилась кибернетика, некоторые карьеристы в СССР заметили сходство ее отдельных обобщений с «избитыми идейками» Богданова, что послужило дополнительным поводом для борьбы с «буржуазной лженаукой». А вот скорое шараханье в противоположную крайность – лозунг «Кибернетику – на службу коммунизму!» не вывел системное наследие Богданова из-под спуда, хотя к этому призывал президент Польской академии наук Т. Котарбиньский, рассматривавший Богданова как одного из основателей развиваемой самим Котарбиньским и его учениками праксеологии, поскольку тектологическая проблематика «по сути, отождествляется с общей теорией эффективного действия»[390]. Частный пример праксеологии – соответствие «закона наименьших» Богданова методу «сетевого» планирования и организации работ PERT («Programme Evaluation Review Technique») в стратегическом менеджменте[391].
386
Дорофеев В. Оппонент, или Пояснительная записка к речи Н. И. Бухарина на одной из гражданских панихид 1928 года // Литературная газета. 1988. № 49 (7 декабря).
391
Przelaskowski W. Ekonomiczne problemy tektologii A. Bogdanowa // Studia ekonomiczne. 1968. № 20. S. 147–166.