Софья Андреевна стала музой своего избранника. Писательница Елена Хвощинская — свидетельница их бурного романа — вспоминала: «Когда читаешь лирическую поэзию графа Толстого, она (Софья Андреевна. — В. Н.) живая встаёт в ваших глазах в многих его стихотворениях…»[27] Однако любовь поэта безоблачной не бывает. Порой Алексей Константинович мучительно ревновал Софью Андреевну к её прошлому; бывали минуты, когда ему казалось, что
(«С ружьём за плечами, один при луне…». 1851)
Но настроения эти были скоропреходящи, чему можно найти поэтические свидетельства:
(«Слушая повесть твою, полюбил я тебя, моя радость!..». 1851)
В 1850-е годы А. К. Толстой прежде всего — лирический поэт. Его поэзия подобно дневнику рассказывает о взаимоотношениях с Софьей Андреевной Миллер. По этому дневнику можно проследить за всеми перипетиями любви поэта — от первых дней мучительной неуверенности до осознания того, что наконец-то его жизнь вошла в единственно предначертанное свыше русло.
(«Минула страсть, и пыл её тревожный…». 1858)
КОЗЬМА ПРУТКОВ
В русской литературе есть некий таинственный классик. Его полное собрание сочинений (с обязательным приложением портрета) постоянно переиздаётся, биография досконально изучена; ему посвящены солидные литературоведческие труды. Известен и адрес в Санкт-Петербурге: Казанская, 28 (в советское время — Плеханова), в здании Пробирной палатки горного департамента Министерства финансов (ныне здесь Инспекция пробирного надзора Министерства финансов РФ). Знаменитый литератор занимал в этом доме казённую квартиру из восемнадцати комнат, поскольку являлся директором указанного государственного учреждения. Казанская улица берёт своё начало от Казанского собора на Невском проспекте. Следовательно, речь идёт о самом центре столицы империи. На доме давно пора бы установить мемориальную доску. Очевидно, сдерживает лишь то, что этого литератора никогда не существовало. Многие наверняка уже догадались, что речь идёт о Козьме Петровиче Пруткове.
Впервые это имя прозвучало в печати в 1854 году. Но и ранее, как следует из прилагаемой к полному собранию сочинений биографии, Козьма Прутков много писал «в стол», не мечтая о литературной славе. Выпустить в свет свои сочинения его побудило случайное знакомство с четырьмя молодыми людьми: Алексеем Толстым и его двоюродными братьями — Владимиром, Александром и Алексеем Жемчужниковыми. Обстоятельства их сближения чрезвычайно интересны и требуют подробного рассказа.
В 1850 году Козьма Петрович Прутков взял продолжительный отпуск с намерением поехать за границу (конечно, прежде всего, в Париж). После некоторого раздумья он решил в целях экономии подыскать себе спутника, владеющего иностранными языками. Соответствующее объявление было помещено в «Северной пчеле». В ту же ночь, часу в четвёртом, он был разбужен камердинером, доложившим, что какие-то молодые люди (двое из них — в придворных мундирах) требуют генерала. Пришлось подняться с постели и в халате и ночном колпаке выйти в прихожую, где Козьму Петровича действительно ждали незнакомцы: рослый богатырь в расшитом золотом мундире представился графом Толстым, остальные — Жемчужниковыми. Один из них осведомился, не объявление ли почтенного хозяина дома он прочитал сегодня в газете. Козьма Прутков подтвердил, что именно его. В ответ молодой человек заявил, что они специально приехали, дабы сказать, что никто из них в данный момент ехать за границу не может. После таких слов посетители вежливо откланялись и вышли.