Но, конечно, не волноваться было невозможно ни для «стариков», ни для молодежи: ведь пришли зрители, значительная часть которых видела один из любимых спектаклей, «визитную карточку» Театра Советской Армии с Владимиром Зельдиным, Любовью Добржанской, Верой Капустиной (Любовь Ивановна и Вера Яковлевна по очереди с какого-то момента играли Фелисиану), Татьяной Алексеевой, Михаилом Майоровым, Марком Перцовским, Яковом Халецким, Генриеттой Островской – не один и зачастую не два раза.
И вот спектакль начался. За кулисами столпились не только артисты легендарного состава, но едва ли не весь технический персонал, сотрудники цехов, не ушедшие домой после работы, – всем хотелось увидеть, как играет молодежь. Ведь их уже успели полюбить не только служащие театра, от души болеющие за каждое их появление на сцене, но и просто зрители.
Кажется, больше других переживала Генриетта Островская – ей казалось, что Светлане Дик, поющей на балконе песенку служанки Лисены, не хватит голоса на огромный зал, поэтому она поднялась на невидимую зрителям лесенку, ведущую на балкон, и подпевала актрисе. Волновались и все остальные, но разве можно забыть слова Любови Ивановны Добржанской, когда на сцену вышла Фелисиана Алины Покровской: «Красавица! И какое чувство собственного достоинства!..» В голосе Добржанской звучала гордость за свою молодую коллегу, представшую героиней другого времени. В этой роли Покровская была вполне современной надменной молодой женщиной, чувствующей себя глубоко несчастной в браке по расчету отца с престарелым, к тому же оказавшимся безумно ревнивым и подозрительным мужем Тебано (его замечательно, с юмором играл Леонид Недович), но не утратившей надежду на обретение хотя бы иллюзии любви. Пусть и украденной у младшей сестры. С каким неподдельным отчаянием звучали ее слова младшей сестре о влюбленном Вандалино:
И насколько изобретательно уговаривала она Флорелу пустить ее на балкон и выслушать признание Вандалино, отвечая ему за сестру:
Постепенно игра втягивала Фелисиану настолько, что ни репутация сестры, ни собственная репутация уже не волновали молодую женщину, все больше увлекающуюся «подменой» реальности.
Как томно, горько, но в то же время с внутренним вызовом звучала ее песня: «Любовью я больна, я поцелуя жду…» Фелисиана не скрывала зависти к Флореле, но это чувство было у нее выражено поистине аристократически. А иного у героини Лопе де Вега и быть не могло!..
И это удивительное сочетание дворянской испанской спеси и вполне понятных чувств молодой современной красавицы рождало образ интересный, несмотря на его «однозначность» в пьесе, естественным образом подчиненной аристотелевому правилу героя-носителя одного, определенного качества…
Алине Покровской удалось привнести в роль Фелисианы некие черты, делающие эту испанку далеких веков вполне современной женщиной. Если у Любови Добржанской эта героиня была абсолютно классическим отражением, то Покровская наделила ее долей некоторой бесшабашности, свойственной своему времени. Невозможно определить, в чем конкретно это проявлялось, но ощущалось очень четко, что было естественно: время успело сильно измениться за четыре десятилетия, прошедшие со дня премьеры спектакля…
А через несколько лет Алина Покровская сменила Людмилу Ивановну Касаткину в спектакле «Барабанщица» Афанасия Салынского[8]. Я уже видела не раз этот спектакль с Касаткиной, но в тот день впервые смотрела его «с другой стороны», из-за кулис, и была поражена тем, какая толпа технических работников и не занятых в эпизоде артистов собралась там перед сценой вечеринки, когда героиня танцевала на столе («ножки среди бутылочек») в черном бархатном полукупальнике-полубелье. На божественно-прекрасную фигуру Покровской, на ее пластичность и пение под аккордеон: «Расступитесь, расступитесь, расступитесь – я пройду, всех влюбленных перессорю, всех женатых разведу!..» – сбегались посмотреть все, кто был в этот момент свободен от работы…
8
Спектакль по одноименной пьесе А. Салынского в постановке Центрального академического театра Советской Армии. О подвиге разведчицы Нилы Снижко в годы Великой Отечественной войны. Режиссер – Абрам Окунчиков. –