С тех пор как 26-летний Финн Люцов-Хольм из Киркенеса в Финнмарке получил свидетельство пилота в Хортене в 1916 году, они с Ялмаром Рисер-Ларсеном были коллегами, вместе участвовали в показательных выступлениях[41] и смелых экспедициях, в том числе у Руала Амундсена. В 1922 году они с Рисер-Ларсеном впервые преодолели 2600 км от Хортена до Киркенеса на двух гидропланах «Ганза Бранденбург» за 47 часов. На обратном пути летчики доставили районного врача из Хаммерфеста в Алту, первыми в Норвегии осуществив рейс воздушной скорой помощи.
Лейф Дитриксон, Рисер-Ларсен и Финн Люцов-Хольм были одногодками — все родились в 1890 году. Все служили на флоте, на авиабазе в Хортене, и получили свидетельства примерно в одно время. В 1925 году Руал Амундсен нанял Дитриксона и Рисер-Ларсена пилотами в экспедицию на Северный полюс. Когда самолеты «Дорнье Валь» не вернулись в Ню-Олесунн в назначенный день, именно Люцов-Хольм возглавил их поиски на двух самолетах «Ганза Бранденбург», находившихся на кораблях королевского флота «Турденшёлл».
Когда Амундсен набирал экипаж для экспедиции на дирижабле «Норвегия», Люцов-Хольма даже не было в списке кандидатов. Его имя не упоминается ни в переписке, ни в других документах о планировании. По сравнению с высоким элегантным Лейфом Дитриксоном и крупным, излучающим надежность Ялмаром Рисер-Ларсеном Финн Люцов-Хольм, должно быть, выглядел невысоким худощавым мальчишкой. Скромный, с застенчивой улыбкой сельского священника. Может быть, Амундсен просто не обратил на него внимания?
Однако Люцов-Хольм не терял самообладания и профессионализма даже в самых экстренных ситуациях. Похоже, он вообще был лишен чувства страха. Сослуживцы рассказывали, что он пережил больше авиакатастроф, чем любой другой норвежский пилот, что у него во всем теле не было ни одной целой кости. Другие утверждали, что он мог летать и без топлива в баке, да, пожалуй, и без двигателя. Он был героем норвежских пилотов. Однако судьба настигла и его. Но не на Шпицбергене, не летом 1928 года.
7 июня 1928 года шхуна «Хобби» встала на якорь у большой льдины к северу от мыса Грохукен. По радиосвязи ни слова не было передано о том, что Люцов-Хольм и механик Мюре на F.36 не возвращались на шхуну уже больше суток. О том, что самолет пропал, сообщили только губернатору Бассё, больше никто не знал. Беспокоить родственников Люцов-Хольма и Мюре не было никакого смысла. Ждали Рисер-Ларсена, который был уже в пути на север на второй «Ганзе». А пока оставалось надеяться только на проводников и собачьи упряжки.
Вечером с «Читта ди Милано» на «Хобби» поступила радиограмма, что Рисер-Ларсен с экипажем прибудет на F.38. Другое поисковое судно поддержки, «Браганца», уже вышло из Ню-Олесунна, но застряло во льдах, из которых только что освободилась шхуна «Хобби». Льды с Ледовитого океана напирали на северное побережье Шпицбергена, в такой ледовой обстановке движение кораблей на восток было задачей практически невыполнимой.
10 июня в 3 часа утра Рисер-Ларсен наконец прибыл. Самолет задержался на три дня в Конгс-фьорде из-за плохой погоды и тумана. Несмотря на сильный ветер, Рисер-Ларсену удалось сесть в узкое разводье у борта «Хобби». Самолет едва успели поднять краном на судно, как льды сомкнулись. Настроение на борту царило мрачное. Опасались худшего — от Люцов-Хольма и Мюре не было вестей уже четверо суток. Предлагались разные версии случившегося, но надежды найти F.36 никто не терял.
Время будто остановилось. Ветер утих, льды расступились только к вечеру. «Хобби» осторожно продвигалась в направлении большого разводья, которое заметили с вороньего гнезда. Через несколько часов шхуна преодолела ледовый пояс и на полном ходу направилась к бухте Моссель, которая все еще была покрыта льдом. «Хобби» встала на якорь в разводье у залива. F.38 наконец снова можно было спустить на воду.
Рисер-Ларсен и Ярл Бастё вылетели около полуночи. Всего 40 минут спустя они вернулись и приземлились неподалеку. Никто на борту не осмеливался задавать им вопросы. Рисер-Ларсен рассказал, что они нашли F.36 на льду фьорда у берега недалеко от старой постройки Нурденшёлла «Пульхейм». Корпус был накрыт чехлом, и поэтому были все основания полагать, что Люцов-Хольм и Мюре живы.
Рисер-Ларсен принял командование спасательной операцией. F.38 снова подняли на борт. Рисер-Ларсен и управлявшие собачьими упряжками Рольф Тандберг и Хильмар Нёис переоделись в полярное снаряжение, запрягли собак и погрузили на сани запасной бак с горючим.
41
После авиашоу 1917–1919 годов Рисер-Ларсен получил прозвище Ursus major, «Большой медведь». —