Важное правило медитации: безразлично, что отвлекает ваш ум от дыхания и успокоения, вы просто раскрываете, расширяете, оставляете отвлекающий фактор (без размышления о нем), релаксируете ум и зажатость в голове. Почувствовав, что ум открыт, и сбросив напряжение, вы слегка улыбаетесь и ненавязчиво возвращаете внимание к объекту медитации, то есть к дыханию и релаксации на вдохе и на выдохе.
Теперь о палийском слове саматха. Более точные его значения — умиротворенность, спокойствие, покой, безмятежность или тишина, но не поглощенность или фиксированная концентрация, как обычно переводят. Поэтому автор предпочитает использовать слово покой.
Палийское слово самадхи заслуживает внимания в равной мере, поскольку имеет множество значений, как то: спокойствие, единый ум, покой, умиротворенность, тишина, уравновешенность ума, безмолвный ум, безмятежность и, как одно из менее употребительных значений, “концентрация”. Таким образом, в действительности оно означает не только фиксированную концентрацию-поглощенность или приближенную концентрацию, но — более или менее глубокое спокойствие или тишину. Примечательно, что Рис Дэвидс в ходе своих исследований обнаружил, что слово “самадхи” никогда не употреблялось до Будды. 1
Несмотря на то, что он, как Бодхисатта, практиковал “медитацию поглощенности”, слово самадхи имеет значение, отличное от концентрации. Будда “ввел в обращение” слово самадхи, выражая им собранность, спокойную мудрость, покой, открытость, сознавание наряду с выработкой ума, обладающего ясностью и мудростью. Впоследствии индусы изменили значение слова на “концентрацию”. Поэтому автор будет употреблять это слово в значении собранность, тишина, спокойствие ума или единый ум.
Если кто-то предпочитает слово “концентрация”, он должен понимать, что оно означает “собранность ума”, “спокойствие ума” или “единый ум”. Оно не означает фиксированную (аппана), приближенную (упачара) или даже моментную (кханика) концентрацию.
Эта книга написана с глубоким убеждением, что в практике Будды соединены безмятежность и прозрение. Что систематическое совершенствование МПБМ дает как безмятежность ума, так и прозрения, необходимые для постижения истинной природы психофизического (умственно-телесного) процесса, одновременно!
Кроме того, там есть видение и понимание причинно-следственных связей всех зависимых условий. То бишь видение безличного процесса Зависимого Происхождения и Четырех Благородных Истин, каковое, по сути, есть развитие проницательной мудрости, ведущей к бесстрастию, раскрепощению и пробуждению. Собственно говоря, Будда обнаружил, что всякого рода “практики концентрации” не ведут его к Ниббане.
Став скитальцем, Бодхисатта посещал двух учителей “медитации концентрации-поглощенности”. Его первым учителем был Алара Калама. После изучения Дхаммы и дисциплины он упражнялся, пока не достиг очень высокого и тонкого уровня медитации, именуемого Сферой Небытия. Тогда Бодхисатта пошел к учителю и спросил, можно ли еще продвинуться в этой медитации. Алара Калама ответил, что это высший уровень, которого возможно достичь.
Бодхисатта не был удовлетворен, и отправился к другому учителю по имени Уддака Рамапутта. Он изучил новую Дхамму и дисциплину и затем упражнялся в ней и достиг Сферы Ни Восприятия Ни Не-Восприятия. Бодхисатта вновь пошел к учителю и задал тот же вопрос — возможно ли достичь большего. И снова получил ответ, что это наивысшее достижение, которого кто-либо может добиться в жизни.
Будущий Будда был разочарован, поскольку понимал: в его уме оставалось еще много такого, что следовало отпустить. Он видел, что эти “методы поглощенности” с напряженной концентрацией на объекте медитации приводят к зажатости в уме.
Будда рассудил, что при напряжении в уме всегда имела место привязанность. Также он заметил, что если какая-либо часть переживаний подавлялась или не допускалась к возникновению, то оставалась привязанность к вере в эго. Это происходит со всяким видом “концентрации”, то есть фиксированной или приближенной концентрацией.
Таким образом, после шести долгих лет духовных и аскетических упражнений, от умерщвления плоти, вроде изнурения тела голодом, до задержек дыхания, он понял, что эти упражнения не ведут к спокойному и открытому уму, свободному от жажды и страдания.
1
См. “Dialogues of the Buddha”, том 1, Oxford University Press 1899, Translated by Rhys Davids, стр. 265.