Политика Мануила одержала кратковременную победу. Благоприятно развивались и отношения Византии с Кылыч-Арсланом, особенно после его продолжительного визита в Византию, где он был принят с поистине византийской роскошью, подобно тому, как принимали иерусалимского короля Амори I в январе 1171 года. Для дружбы, однако, султану нужны были более веские основания. Очень скоро на византийских границах разгорелся конфликт, к которому, по всей вероятности, приложил руку Барбаросса. Война с турками закончилась полным поражением византийской армии в битве при фригийском Мириокефалоне (11.09.1176). С этого времени турки-сельджуки стали уверенно расселяться в Малой Азии. Авторитет Византийской империи на Западе также был подорван. Западные государства, стремящиеся заинтересовать Византию возможностью создания церковной унии и образования всеобщей империи, прекратили высказывать эту идею: она не имела больше никакого права на существование после 1177 года, когда Барбаросса на конгрессе в Венеции помирился с Папой. Византия оказалась во вражеском окружении не только с востока и запада, но также и с севера, где война, которая велась против Венгрии, ни в коей мере не могла способствовать стабилизации двусторонних отношений. Хотя Мануилу I удалось успешно осуществить дипломатический брак своего сына Алексея с восьмилетней дочерью французского короля Людовика VII Анной-Агнес и постоянно обмениваться послами с английским королем Генрихом II[56], положение Восточной Римской империи к концу семидесятых годов XII века становилось все более тяжелым.
Политика Мануила, основанная на постоянной территориальной экспансии силой оружия, построенная на искусной дипломатии и благоприятных династических браках, претерпевала тем больший неуспех, чем больше она пренебрегала своими внутренними проблемами. Нещадная эксплуатация основного класса Византийской империи, крестьянства, сопровождалась расцветом мощи феодалов. Хозяйственная слабость, недостаток экономических тылов для ведения не-прекращающихся войн, а также центробежные тенденции государств-вассалов — все это делало Империю внутренне нестабильной. Вследствие этого Византия фактически не была готова к тому, чтобы проводить долгосрочную имперскую политику. Сухопутная армия Мануила не могла действовать совместно с мощным военным флотом, так как последним полностью пренебрегали[57]. Никита Хониат отчетливо говорит о недовольстве греков такой близорукой политикой Мануила[58]. Несмотря на кажущиеся и кратковременные успехи, она принесла им даже больше вреда, чем полагал греческий хронист.
57
К. Neumann. Die byzantische Marine: Historische Zeitschrift, Leipzig 45 (1898);
M. Sesan, La flotte byzantine à l’epoque des Comnènes et des Anges: Byzantinoslavica XXI (1960), 1, p. 48–61.