Ах, как хорошо! Наши старые хрупкие кости жаждут вскочить и пуститься в пляс. Мы притоптываем ботинком по траве, и это безобидное движение тут же отзывается малиновым стилетом боли, который прокалывает все тело. Кажется, он напоминает: «Уймись, старый дурак!» Мы смотрим на часы. Четыре пополудни! Время снова пить водичку. Мы тяжело поднимаемся и ковыляем в направлении Насосного зала…
Спускаются сумерки… и я больше не могу писать. Боль в колене стала заметно сильнее. Похоже, я здорово сглупил, согласившись на эту ванну.
Интересно, может ли курс лечения спровоцировать ревматизм?
Одним из величайших открытий Чарльза Диккенса стало имя Пиквика. Общеизвестно, что этим приобретением писатель обязан Бату. Я знал, что у самой границы Сомерсета и Уилтшира существует деревня с таким названием и отправился посмотреть на нее. Деревушка оказалась совсем крошечной с единственной улицей — вдоль дороги Бат — Лондон выстроилась цепочка каменных домов, выкрашенных в приятный цвет хаки (как выяснилось, сделано это на средства местного землевладельца). На въезде в деревню стоит большой щит, на котором крупными зелеными буквами выведено название населенного пункта. Все рассчитано на то, что любой из проезжающих мимо заметит надпись и вслух умилится: «О! Смотри, как забавно, — Пиквик!»
По крайней мере, мне так кажется, поскольку я исхожу из того, что каждому англичанину мило это имя.
— Скажите, — спросил я у местного жителя, — а есть ли здесь семейство с такой фамилией?
— Нет.
— Ну, может, раньше когда-нибудь было… и подарило свое имя деревне?
— Вот уж не знаю!
— Тогда, может, знаете, откуда Чарльз Диккенс взял это имя — от вашей деревни или от какого-то человека по имени Пиквик?
— Нет, не знаю, — похоже, этот человек отдавал предпочтение негативным предложениям. — Но я слышал, будто свою историю он написал в трактире «Заяц и гончие», который стоит дальше по дороге.
— Какую историю? — злорадно поинтересовался я.
— Ну как же?! Историю Пиквика, конечно, — убежденно ответил мой собеседник.
Конечно, а как же иначе! Мне давно следовало уяснить: комнат в окрестностях Бата, где, по слухам, творил Диккенс, не меньше, чем гостиниц во всех уголках Англии, где якобы ночевала королева Елизавета.
Вряд ли в английской литературе найдется еще одно имя, которое по известности и популярности могло бы сравниться с именем мистера Пиквика. Два бессмертных героя — Пиквик и Фальстаф. Поэтому я решил взять на себя труд выяснить, каким именно образом это имя вошло в литературу, и вот что обнаружилось в результате моих изысканий.
В те времена, когда Диккенс посетил Бат, на месте нынешнего Насосного зала и отеля при нем стояла скромная гостиница «Белый олень», принадлежавшая некоему Мозесу Пиквику. Мало того, имя его (как с подозрением подметил Сэм Уэллер) красовалось на дверцах всех экипажей, поскольку помимо гостиницы Мозес содержал весьма прибыльные конюшни и заведовал всеми перевозками в Бате. Так что имя Пиквика показалось Диккенсу вездесущим, как солнечный свет.
«Ах, какое имя!» — подумал писатель, хватаясь за свою записную книжку.
Так был сделан первый шаг к бессмертию Пиквика! Теперь это имя получило такую известность, что французские студенты, изучающие нашу литературу, могут часами рассуждать о «месье Пиквике».
Но кем был Мозес Пиквик и откуда произошло его имя?
На сей счет существует любопытная история. По слухам, Мозес являлся праправнуком основателя рода Пиквиков. Как-то в давние времена одна женщина проезжала мимо деревни Вик, что располагается неподалеку от Бата. На обочине дороги она заметила какую — го бесформенную кучу, которая при ближайшем рассмотрении оказалась безвестным мужчиной. Добросердечная женщина привезла бедолагу к себе домой и выходила его. Незнакомца окрестили Элиизером, а фамилию дали «Пиквик» — поскольку подобрали[37] его возле деревни Вик!
От того самого первого Пиквика и пошла батская семья, которая со временем разрослась и стала процветать. В тот момент, когда Чарльз Диккенс появился на сцене, праправнук Элиизера уже имел достаточное состояние и вес в обществе. Писатель подарил ему славу…