Известны несколько редакций Атхарваведы, самая известная из них содержит шесть тысяч стихов, объединенных в двадцать книг.
Эти разделы ведической литературы называются в Индии «шрути», то есть «услышанные». Услышанные от богов. Боговдохновенные книги. Впрочем, многие заклинания Атхарваведы против духов болезней и несчастий так примитивны, что некоторые брахманы отрицают ее божественность.
К ним примыкают другие произведения «смрити», то есть «запомненные». Они считаются творением уже не богов, а людей. Это веданги и упаведы.
Веданги — это предписания, ставшие основой разных направлений рационального знания. Основы для развития науки. Известны шесть веданг.
1. Шикша — веданга произношения.
2. Чханда — метрики и стихосложения.
З. Нирукта — веданга лексики.
4. Викьярана — веданга грамматики.
5. Джьотиша — веданга астрономии.
6. Кальпа — веданга правил жизни поведения.
Упанишады состоят из четырех сборников научных трактатов.
Аюрведа посвящена медицине.
Шильпаведа — архитектуре и строительству.
Дханурведа — военному делу.
Гандхарваведа — музыке.
Большинство ученых сходятся в том, что веданги и упаведы создавались в I тысячелетии до P.X., но пополнялись и позже.
Эти древнейшие ведические книги — основа основ индуизма. И всей индусской цивилизации.
Но, конечно же, язык продолжал развиваться! В конце I тысячелетия до P.X. разговорные языки Индии существенно отличались от языка Ригведы.
Складывались пракритские языки — то есть языки бытовые, повседневные.
На махараштри, праксени, пали, магадхи, анабхранша и других говорили простолюдины, члены низких каст. Похоже, именно анабхранша стал основой для новоиндусских языков — в том числе для хинди.
Но другой и даже более важной основой всех современных индусских индоевропейских языков стал общий язык ариев — санскрит.
Название «санскрит» означает: «обработанный» или «совершенный». Совершенный язык индусские ученые противопоставляли «пракриту» — простому, бытовому языку. Создание санскрита традиция приписывает Панини — гениальному филологу IV века до P.X. Главное сочинение Панини — «Аштадхъян», то есть «Восемь разделов грамматических правил». На самом деле правил не восемь, а примерно четыре тысячи. Вероятнее всего, Панини не сам все придумал. Он или продолжил некую давнюю традицию рационализации языка, или возглавил большую школу брахманов-филологов.
Панини заложил основу аналитической грамматики — выделил части речи, понятия корня, суффикса, префикса.
Он дал подробное описание фонетики, морфологии, синтаксиса, словообразования индийских языков.
Панини считал пракрит и ведийский язык примитивными. Заимствования из них в санскрите — неправильностями.
Знаменитые эпические поэмы «Махабхарата» и «Рамаяна» первоначально писались на разговорных языках. Но тексты этих эпических произведений много раз обрабатывались, переписывались, совершенствовались. Во II–IV веках до P.X. они полностью переписаны на санскрите. Говорят даже об особом санскрите этих книг — эпическом санскрите.
Панини давал жесткие правила, составил полную грамматику санскрита. В этом языке нет никаких исключений! Грамматика объясняла абсолютно любое явление языка. Все корни можно было перечислить, всякое действие со словом объяснить правилом.
Это тем более удивительно, что санскрит ориентировался не на письменные, а на устные тексты. На запоминание, а не на книгу.
Вообще-то способность языка быстро меняться — это хорошо! Быстро меняясь, гибкий язык поспевает за изменениями в жизни.
Но по мере развития язык накапливает исключения… Почему так трудно учить английский? А потому, что нормы его правописания отражают архаичные нормы многовековой давности. Написанное по-английски слово time читается как «тайм», — но было время, оно читалось именно как «тиме». A cause — «кооз» в произношении было «каузе».
С французским не лучше… Порой сами французы плохо понимают, как и что надо писать. Скажем, слово «хризантема» четыреста французских школьников написали ста пятьюдесятью шестью способами.
Арийские языки легко принимают заимствования… Это делает их еще более сложными для изучения, но сами-то языки только выигрывают!
Не будь английский язык пластичным и способным изменяться — что бы с ним вообще стало? В 1582 году Р. Малкастер писал: «Английский малозначителен. Его знают только на нашем острове, и то не везде».
Порой заимствования вызывают протест. Людям кажется, что, принимая слова из других языков, они теряют наследие предков. В XVII веке Ф. фон Логау писал:
Но что происходит с языком, который не меняется? Примерно то же, что с языками западных славян. После немецкого завоевания в ХIII веке эти языки почти не изменялись. И вот в 1725 году полабский крестьянин-самоучка Ян Шульце писал по-немецки: «Я решился в этом, 1725 году записать вендский язык для потомства, потому что на этом языке трудно говорить, а также трудно писать… У нас вот нынче такая бабушка. Мне 47 лет. Когда я и еще три человека в нашем селе умрут, вероятно, никто не будет знать, как по-вендски называлась собака».
Он был совершенно прав, этот потомок славян, немецкий ученый Ян Шульце: в наше время только узкие специалисты знают, как по-вендски «собака». Давно известно, что языки — носители мировоззрения!
Создание санскрита показывает такие черты мировоззрения древних ариев, как способность изменяться и способность учиться, принимать заимствования. И способность систематизировать. И вкус к рационализации знания и самого языка.
Об обогащении языков думали вовсе не одни индоевропейцы. Скажем, инки с их империей, где жили до сотни совершенно различных народов. Аймара, созданный в XV веке, — это язык, искусственно обогащенный словами из разных индейских языков.
Смысл и причину такой работы объяснил Гарсиласо де ла Вега — сын конкистадора и инкской принцессы:[7] «Главная причина состояла в том, что чужеродные народы, беседуя друг с другом и проникая в глубины своих сердец, полюбили одни других, словно они являлись одной семьей и родными».
Прекрасные слова. Но у носителей индоевропейских языков раньше и сильнее, чем у других, проявилось и это стремление: объединять и связывать. В том числе в Индии это проявилось с огромной силой.
И много раз после этого появлялись разные койнэ и лингва-франко.
Греческое слово «койнэ» и означает — «общее наречие». Так в IV–II веках до P.X. называли общий эллинский язык. Он сложился на основе диалекта Аттики и включал множество слов из других диалектов. Понимали его все греки.
С ХIХ века словом «койнэ» стали называть всякий общенациональный язык, возникший на основе одного из диалектов. Скажем, «княжеский койнэ» Древней Руси существенно отличался от языков отдельных племен и княжеств. Но понятен был всем.
Лингва-франко — язык международного общения, язык торговли, не обязательно родственный тем, кто его понимает. Для скифов, финикийцев и персов греческий койнэ был лингва-франко: чужим, но необходимым для общения.
Для финнов, балтов и варягов таким лингва-франко был и княжеский койнэ Руси.
Санскрит — первый из известных нам языков этого рода: койнэ и лингва-франко одновременно.
Казалось бы — с такой мощной эпической поэзией, с такой древней культурной традицией индусы могли бы очень много знать о предках-ариях. Но в том-то и беда, что известно о древних ариях до обидного мало!