— Чири! — воскликнул Этан, с трудом поднимаясь на ноги. — И Ким Ивим! Вы снова протащили меня через бездну времени? Два года я надеялся, молился, чтобы это вновь произошло!
Мгновение — и девушка оказалась в его объятиях.
— Этан, мы в опасности! — воскликнула она. — Сейчас мы перенесли тебя во время, отстоящее на два миллиона лет от твоего. Мы с отцом бежали сюда после уничтожения Тза-ра… А теперь правящие Землей в эти времена ищут нас!
— Вот почему я снова вызвал из прошлого тебя с товарищами! — воскликнул Ким Ивим. — Я снова прошу вас помочь, так как Повелители собираются атаковать нас прямо здесь!
Этан повернулся и через открытую дверь маленького металлического домика увидел странную сцену.
Снаружи раскинулся сверхъестественный, неземной лес — огромные зеленые баобабы возвышались, словно башни, в тусклом свете красного солнца, опускающегося к горизонту. И из этого гротескного гигантского леса один за другим выходили белокожие воины в броне и шлемах с обнаженными мечами в руках. Судя по всему, они направлялись прямо к домику.
Позади сгрудились предводители, сильно отличающиеся от своих воинов. Высокие люди с красной кожей, тонкими руками и ногами, огромной грудью и высокими, безволосыми черепами. Лица их напоминали лики кадавров, с пустыми белыми глазами. Они выглядели не совсем людьми!
Воинов, сдерживающих белых рабов повелителей, было пять: гигант в шкуре оленя и енотовой шапке орудовал огромным ружьем, как дубиной; испанский конкистадор в соответствующих шлеме и кирасе, бранясь, с мастерством орудовал мечом; огромный пуританин в шляпе и длинных черных одеждах крутил над головой палаш; рослый викинг вращал сверкающий топор; а маленький курчавый египтянин в бронзовых доспехах виртуозно действовал коротким бронзовым мечом.
— Свайн, Ханк Мартин и остальные! — радостно воскликнул Этан, направляясь к двери.
— Я вытащил и их из бездны времени, когда Повелители напали на нашу обитель! — сообщил Ким Ивим.
— Вам с Чири лучше подождать здесь, — распорядился Этан. Сжав меч, который он бессознательно прихватил с собой, когда провалился в бездну времени, молодой американец выскочил из дома и присоединился к сражающимся.
Двое белых воинов сильно наседали на человека в оленьих шкурах. Этан обрушился на них сбоку до того, как они осознали его присутствие.
Два резких удара, и они полетели на землю с перерезанными глотками. Ханк Мартин, высокий траппер, крутанулся, и загрубевшее бурое лицо расплылось в улыбке, когда он узнал Этана Дрея.
— Это ты, приятель! — а потом, повернувшись к остальным, добавил: — Ким Ивим вытащил Этана нам вна подмогу!
— Собрались, ребята! — воскликнул Педро Лопес, не переставая сражаться. Испанский конкистадор двигался очень быстро — его меч сверкал, как молния. — Слава Богу, мы все теперь здесь, так покажем этим канальям!
— Заткнись, Аопес! — перекрывая звон стали, прогремел низкий голос Джона Креве, огромного пуританина. — Сейчас, когда наши жизни поставлены на кон, не время поминать всуе Всевышнего.
— Озирис, неужели эти собаки еще не устали атаковать? — пробормотал Птат, маленький египтянин. Он топтался на месте, отбивая удары противника коротким бронзовым мечом.
А Свайн Нильсон, чьи светлые волосы развевались на ветру, выбиваясь из-под рогатого шлема, поначалу ничего не сказал. Его синие ледяные глаза сверкали, утробный смех всякий раз вырывался из груди, когда он наносил удар огромным топором.
— Ха, друзья, вот это жизнь! — наконец выдохнул викинг.
Бой подходил к концу. Белых воинов осталось с полдюжины, но атаковали они яростно, понукаемые повелителями, стоящими позади.
Тут Педро Лопес поскользнулся на траве, залитой кровью, и упал.
Два война, словно коты, прыгнули на упавшего испанца. Но Ханк Мартин огрел одного из них по шлему прикладом ружья, а Лопес, оказавшись на коленях, извернулся и выпустил кишки второму.
— Хау! Хау! — взвыл траппер в одежде из оленьих шкур. — Ты можешь встать и сражаться как мужчина, а, Педро?
— Да я один их всех перебью! — взревел испанец, метнувшись вперед, словно разъяренный бык. — Sangro de Cristo[3], я…
— Они отступают! — триумфально проревел Джон Креве. Его массивное лицо покраснело, разгоряченное битвой.