Динамическая концепция возникла в результате исследований Фрейдом психических процессов, которые можно было бы считать симптоматическим поведением, в особенности его разновидности, не обусловленной четко сформулированными «рациональными» намерениями или «желаниями». В этом смысле данная концепция стала результатом отношения Фрейда к мельчайшим и очень специфичным иррациональным проявлениям этих симптомов и его постоянной убежденности в их важности. Фрейд раскрыл причины этих симптомов в непонятных ранее бессознательных процессах: сначала — в вытесненных аффектах, несколько позже — во влечениях и связанных с ними внутренних конфликтах, проявлявшихся в симптомах и принимавших самые разнообразные замаскированные и вторичные, деривативные (derivative) формы. Цель Фрейда заключалась в поиске скрытых причин человеческого поведения: сначала — в его замаскированном проявлении в симптомах, затем — в подтверждении наличия этих причин как общих человеческих склонностей в разных сферах жизни. Такая программа исследований оказалась очень успешной. Но сам ее успех в выявлении таких скрытых процессов, а в особенности их проявлений в очень кратковременных или очень специфичных поведенческих эпизодах, вызвал некоторое пренебрежение и недооценку других аспектов личности, исказив общую концепцию поведения. При анализе причин поведения не применялось ни одной теории действия.
До сих пор нет ни одной приемлемой теории действия, прежде всего — симптоматического или бессознательно мотивированного действия. Конечно, психоанализу присуща далеко не простая теория поведения, обусловленного влечениями (driven-activated behavior); уже после Фрейда были разработаны концепции регуляции и адаптации («приручения») влечений[7]. Но этих концепций оказалось недостаточно для объяснения проблемы волевого действия, пока не определили, что представляет собой побуждающий импульс — влечение или потребность, «прирученная» или нет, в особенности бессознательное влечение или бессознательная потребность[8]. По существу, эти концепции мало повлияли на динамическое представление о сущности симптоматического действия.
Не приходится сомневаться, что психологию действия, то есть психологию волевого поведения, настойчиво стремились исследовать в контексте ряда философских и логических проблем. Прежде всего речь идет о виталистистической концепции воли, трансцендентной психологической причине, объяснению и предсказуемости, а также о старой философской проблеме противопоставления свободной воли детерминизму — то есть проблеме согласования волевого ощущения с предположением о закономерной, понятной и предсказуемой вселенной. Психологи, включая Фрейда, предполагали, что феномены субъективного ощущения в конечном счете следует объяснять несубъективными (или, по крайней мере не только субъективными) процессами. А потому было принято считать, что это предположение, в свою очередь, требует, чтобы субъективное ощущение волевого акта объяснялось только субъективным воздействием какого-то несубъективного побуждения, например влечения. Тогда остается выбор: либо принять это объяснение, либо встать на позицию витализма и принять его идею — концепцию свободной воли. Но данное предположение, как и противопоставление детерминизма свободной воле, сталкивает нас с ложными альтернативами. Оно отождествляет требования, предъявляемые к научному объяснению, с требованиями к тому, что, по существу, можно назвать только специфической формой научного объяснения. Это такое научное объяснение, которое фактически не может объяснить субъективное ощущение волевого акта или свободного выбора, ибо не признает реальных внутренних волевых процессов, которые лежат в их основе[9].
7
См.: David Rapaport, «The Conceptual Model of Psychoanalysis» (p. 405-431); David Rapaport, «Some Metapsychological Considerations Concerning Activity and Passivity» (p. 530-568), а также работы в сб.:
8
Более подробное обсуждение связи психоаналитических концепций регуляции влечения с волевым действием см.: Shapiro, «Motivation and Action in Psychoanalytic Psychiatry» (см. подробно в примеч. 5). Вкратце цель концепции возрастающей модуляции и адаптивного «приручения» — структурами Эго — влечений и потребностей заключается в объяснении развития из состояния беспомощности мгновенной моторной разрядки до появления реалистичного, эффективного, целенаправленного действия. «Прирученная», адаптированная к реальности потребность, импульсивное действие координируются посредством когнитивных процессов, способствующих выбору направления или средства действия, позволяющего получить удовлетворение. Следовательно, такая концепция согласуется с динамической точкой зрения. См. ниже, примеч. 9.
9
Роберт Найт (Robert Р. Knight) подошел к проблеме волевого ощущения с точки зрения динамических и структурных идей психоанализа и, возможно, в этом решении зашел так далеко, насколько ему позволила такая точка зрения: он попытался объяснить субъективное ощущение свободного выбора с точки зрения спокойного Эго и эффективной регуляции мотивационного импульса, но в конечном счете ему пришлось доказывать, что такое ощущение достигается лишь в гармонии с внутренней необходимостью. («Determinism, «Freedom» and Psychotherapy», R. P. Knight, C.R. Friedman [eds.],