Военные режимы, как показывает опыт, не особо любят тратить время и ресурсы на суету, связанную с изображением демократии. Они полагаются на авторитет военного вождя либо просто на авторитет силы. В ряде случаев военное правление и означало именно отказ (декларируемый как временный) от демократических процедур. Установление власти «черных полковников» в Греции в 1967 году, перевороты А. Пиночета в Чили в 1973 году и группы генералов во главе с К. Эвреном в Турции в 1980 году сопровождались роспуском всех представительных органов и отказом от выборов в целях недопущения к власти (отстранения от власти) левых радикалов.
Военные режимы возглавляются представителями армейских кругов (обычно высшего генералитета), но, как известно, иногда путчи удаются полковникам и энергичным майорам. Например, руководителей переворота на Кипре в 1974 году иронически называли «черными майорами» по аналогии с «черными полковниками» из Греции. Контролируя ключевые посты, военные не могут не привлекать к сотрудничеству гражданских специалистов, более или менее разделяющих их взгляды. Администраторы «из гражданских» находятся в таких случаях в подчиненном положении. Правда, в Португалии гражданский министр А. Салазар, получив власть от армейской верхушки, фактически возглавил и даже ужесточил режим, созданный в результате военного переворота. Но это особый, нехарактерный случай. Как правило, переход власти от военных к гражданским влечет за собой возвращение к демократическим процедурам.
Кланово-бюрократические авторитарные режимы, образовавшиеся в последние десятилетия в самых разных частях мира, в целом показали себя более устойчивыми, нежели военные диктатуры. Можно предположить, что создание декоративных (или в значительной мере декоративных) представительных органов, регулярное проведение выборов в формате национальных праздников, а также имитация многопартийности (при условии признания псевдооппозицией руководящей роли главной партии и ее лидера) приносят нужный психологический и легитимирующий эффект. Правда, как показывает практика, тоже до поры до времени.
Современной разновидностью кланово-бюрократических режимов следует признать гибридные (имитационные) режимы. О них нужно сказать несколько слов специально. Они, по сути дела, предоставляют собой некоторые дополнительные опции для авторитарного правителя. В каких случаях? Если лидер желает иметь под рукой доказательства относительной демократичности его режима или действительно питает некоторый (может быть, даже сугубо научный) интерес к мнениям оппонентов.
Под имитационным (гибридным) политическим режимом мы понимаем режим, который в процессе обеспечения неограниченной власти одного лица и его клана допускает деятельность некоторых независимых от власти институтов (СМИ, общественные объединения и т. п.), не имеющих, впрочем, реального влияния. Поддерживая таким путем репутацию своих режимов как относительно демократических, единоличные правители предоставляют политологам возможность множить определения «мягкого», или «электорального», авторитаризма[3]. Хотя нужно признать, что черты «гибридных» режимов мы можем найти и в «управляемой демократии» в Индонезии при власти Сухарто, и в режимах Бразилии и Мексики 1970–80-х годов. И все же наибольший интерес для нас представляют подобные режимы, созданные к началу XXI века в постсоциалистических странах, и особенно на пространствах бывшего Союза ССР — в Азербайджане, Белоруссии и Российской Федерации.
Глава 2
Стадии формирования авторитарных режимов
Использование правовых инструментов при их установлении и формировании
Период авторитарного правления обычно распадается на несколько стадий, не всегда, правда, достаточно четко различимых. Их содержание бывает связано с замашками главы режима, экономической конъюнктурой и с изменениями в международной обстановке. Как правило, развитие авторитарного режима включает стадию его установления и конституционного оформления, а также стадию последующей консолидации, то есть консервации сложившихся механизмов властвования. У нас в данном случае особый интерес вызывает юридическая сторона вопроса, хотя немалую роль может играть и идеологическое декорирование режима. Неизбежна также стадия ослабления или трансформации авторитаризма. Обычно она обусловлена тем, что судьба режима оказывается тесно связанной с судьбой конкретного человека — авторитарного лидера, который не может избежать старения и дряхления. Впрочем, иногда процесс может быть ускорен и иными, негериатрическими факторами.
3