Большим знатоком буддизма Унгерн также никогда не был, да и никогда из себя такового не изображал — встречаясь в 1921 году в Урге с Д. П. Першиным, хорошо знавшим религию и обычаи монгол, Унгерн спрашивал его: «Я слышал, что вы занимаетесь буддизмом и дружите с Маньчжуршри-ламой. Не сообщите ли чего-либо интересного в этом отношении? Очень этим интересуюсь и хотел знать…» Наконец, сам буддизм, являющийся доктриной уничтожения жизни земной для обретения высшей и истинной жизни Будды, признающий тщетность всех земных усилий, иллюзорность человеческого бытия, менее всего способен выработать активную и наступательную жизненную позицию, которая только и способна была противостоять действиям революционеров. Вполне резонно заметил по этому поводу историк Андрей Кручинин: «… чем могла религия, проповедующая… отрешение от всего мирского, пассивное и равнодушное к окружающему «самосовершенствование» во имя будущего растворения в безымянной и безликой «нирване», прельстить барона Унгерна, вся жизнь которого была исполнена активной деятельности, проникнута духом целеустремленности, направлена на изменение господствующего миропорядка и борьбу со злом, каким его видел потомок рыцарей? Барон никогда не был и вряд ли мог быть «созерцателем», так что, вопреки общепринятой версии, приходится говорить о его европейском мировосприятии, чуждом восточной религиозно-философской традиции».
Вспомним также и об обязательстве не вступать в какие-либо тайные общества, подписанном Унгерном при его производстве в офицеры. Не будем наивными — подписание подобного документа отнюдь не гарантировало неучастие военнослужащих в подобных организациях. Так, в 1908 году в Петербурге была образована так называемая Петербургская военная ложа, в которую входил целый ряд перспективных офицеров русской армии (М. В. Алексеев, А. И. Деникин, А. В. Колчак, А. М. Крымов, А. С. Лукомский и другие) и общественные деятели, вроде «октябриста» А. И. Гучкова. Есть сведения и об участии в масонских ложах ряда русских офицеров. Однако в целом консервативно и монархически настроенная часть русского офицерства всегда крайне негативно относилась к членству в каких бы то ни было тайных организациях. Причем подобное негативное отношение к «тайным обществам» сохранялось у них даже и тогда, когда перестали существовать Российская империя, династия Романовых, которым приносили присягу. Подобные предложения отклоняли многие русские офицеры-эмигранты. Так, бывший семеновец, в эмиграции ставший одним из руководителей Русского общевоинского союза (РОВС), А. А. фон Лампе, писал: «Сегодня Соколов-Кречетов[7] уговаривал меня вступить в местную масонскую ложу и довольно красноречиво говорил о том, что налаживаются отношения с немецкими масонами, что-де, мол, именно я, как никто другой, подхожу для связи с ними как военный, играющий роль, белый и т. д. Любопытство во мне есть, но веры и сознания, что туда надо идти, нет совершенно».
Известно также о существовании среди русских военных и представителей высшей аристократии тайных обществ, ставивших цели, в принципе сходные с целями «ордена военных буддистов»: защиту монархии и правящей династии, активное противодействие революции, борьбу за сохранение традиционных укладов русской жизни. Во второй половине XIX века была образована тайная организация «Священная дружина», ставившая своей целью «противодействие нигилизму и революции». Уже после окончания Первой мировой войны в Германии возникает «рыцарское образование» под названием «Ауфбау» («Возрождение»), вдохновителем которой считается адъютант последнего немецкого кайзера Вильгельма II, командир Балтийской дивизии, генерал-майор граф Рюдигер фон дер Гольц. В «Ауфбау» входили и русские офицеры, в частности, представители аристократических фамилий П. П. Скоропадский и В. В. Бискупский. Русские офицеры, состоявшие в организации, по словам В. В. Бискупского, хорошо понимали мистическое значение русского монархизма, осознавая, что с его падением рухнула не одна только Российская империя, но и вся традиционная консервативная Европа.
7
Соколов-Кречетов — Сергей Алексеевич Соколов (1878, Москва — 1936, Париж), литературный псевдоним Кречетов. Окончил юридический факультет Московского университета. Поэт-символист второго ряда. Основатель и владелец издательства «Гриф», один из основателей журнала «Золотое руно». Издатель «Стихов о прекрасной даме» А. Блока, сборников А. Белого, К. Бальмонта, М. Волошина, В. Ходасевича и др. русских поэтов. Участник Первой мировой войны, офицер-артиллерист. В 1915–1918 гг. — в немецком плену. Участник Белого движения с весны 1919 года. Служил в Отделе пропаганды Вооруженных сил Юга России (ОСВАГ). С 1920 года — в эмиграции. С 1922 года — директор издательства «Медный всадник» (Берлин), публиковавшего книги П. Н. Краснова («От двуглавого орла к красному знамени», «Белая свитка», «За чертополохом»), И. С. Шмелева, И. А. Бунина. Руководитель антибольшевицкой подпольной организации «Братство Русской Правды» (1922–1934), издавал одноименный журнал. Отряды БРП вели партизанскую деятельность в ряде пограничных областей СССР: в Белоруссии, на Дальнем Востоке. БРП имело благословение предстоятеля Русской православной церкви за границей митрополита Антония (Храповицкого). В 1934 г. Соколов был выслан из Германии как «нежелательный элемент» — ему припомнили его масонские связи. Умер в 1936 г. в Париже от опухоли мозга.