Б. Хаит видел в басмачестве «продолжение освободительной борьбы» 1916 г. Он писал, что басмачество является «борьбой против русского господства и коммунизма»[384].
Хаит также заявлял, что, «так как Советы не проявили симпатии к борцам за свободу Туркестана при царском режиме, нельзя было ожидать, что они смогут оценить природу национального движения при советском правлении»[385]. В связи с этим он отмечал, что «неверно рассматривать басмаческое движение как гражданскую войну», ибо последнее понятие характерно для войны внутри одной нации, а «туркестанцы сражались с русскими войсками»[386]. В этом положении четко прослеживается методологическая несостоятельность буржуазной историографии — отождествление форм классовой борьбы (а гражданская война — одна из ее наиболее высших и острых форм[387]) с существованием одной определенной нации. Более того, Б. Хаит даже провел аналогию между басмачеством и борьбой алжирских патриотов с колониальной Францией в начале 60-х гг. XX в.[388]
Немаловажна и еще одна черта «советологии»: басмачество отрывается от хода всей гражданской войны в Средней Азии и изображается как самостоятельное национально-освободительное движение. Наделяя реакционное, антисоветское, антисоциалистическое басмачество в Средней Азии «народным характером», буржуазная историография исходит из клеветнической концепции «колониалистской политики», проводимой якобы Советской властью по отношению к народам Туркестана. Это утверждение подкрепляется версией буржуазных историков о «безучастном» и даже «враждебном» отношении коренного населения региона к Октябрьской революции.
В 20-е гг. Валиди, Кастанье, Чокаев, а в последующие десятилетия Зеньковский, Каррер д’Анкосс, Монтей, Пайпс, Парк, Паулейдс, Рислер, Хаит и ряд других западных авторов стремились и стремятся доказать, будто бы установление Советской власти в Туркестане явилось простой «заменой» старого колониального режима новым, сменой «вывесок». Отсюда логически вытекает мысль: «оккупация Средней Азии регулярными советскими войсками» привела к возникновению басмачества[389]. Упрочение Советской власти в среднеазиатских республиках, разгром основных сил басмачей буржуазная историография трактует как «второе завоевание Средней Азии русскими войсками»[390].
Однако известно, что никакой «оккупации» не было и в помине. В 1917 г. в Средней Азии победил Великий Октябрь, а в 1919 г. произошло соединение войск Туркреспублики с войсками центра страны во главе с М. В. Фрунзе. Только упоминание этих дат показывает несостоятельность указанных версий. Что же касается «второго завоевания», то об этом скажем ниже.
Подавляющее большинство буржуазных авторов, и среди них Чокаев, Кэроу, Парк, Уилер, Зеньковский, Пайпс, Олкот, Хаит, обусловливали «национальный характер» басмачества тем, что оно возникло «под знаменем защиты «Кокандской автономии»», которая «представляла интересы мусульман» и сплотила массы местных национальностей Туркестана[391]. Но эти выводы опровергаются (правда, со значительными оговорками) даже некоторыми буржуазными авторами.
Стоило С. Зеньковскому обратить внимание на диспропорцию в представительстве делегатов из различных областей на IV Чрезвычайном краевом мусульманском съезде в Коканде[392], принявшем решение о создании автономии[393], как он пришел к выводу, что это лишает «заправил автономии права говорить от имени народов Туркестана» и что «сфера влияния Кокандского правительства была мала, так как местное мусульманское население оставалось равнодушным к конфликту». Еще более определенен вывод Р. Пайпса, сделанный им в начале 50-х гг.: «Кокандская автономия никогда не имела опоры в народных массах, и она поддерживалась лишь сознательными слоями местного населения»[394]. Характерно, что А. Парк и другие буржуазные историки не писали о внутренней политике «Кокандской автономии», так как здесь они неминуемо должны были бы сказать о ее антинародной сущности. Именно это обстоятельство вынуждает Парка заявлять, что на защиту антисоветских автономистов «народ но выступал решительно»[395].
Однако большинство реакционных буржуазных историков, представляя «Кокандскую автономию» как наивысший политический институт туркестанского общества, заявляют о ее «всенародной поддержке», реализованной в форме басмачества. Эти идеи полностью опровергнуты советской историографией[396].
389
Castagne J. Les Basmatchis…, p. 9; Chocaev M. Op. cit., p. 275, 280; Валиди А. В. Указ, соч.; Le colonialisme sovetique. Un cxemple en Asie Centrale. Paris, 1956, p. 6; Monteil V. Op. cit., p. 35; Carrere d’Encausse H. Reforme et revolution…, p. 227; Eaudem. The Russian Revolution and Soviet Policy in Central Asia. — In: Central Asia. New York, 1969, p. 231; Eaudem. L’Empire eclate. Paris, 1978, p. 11–12; Mas-sell G. J. Op. cit., p. 24; Hayit B. Turkestan zwischen Russland…, S. 270; Idem. Turkestan in Herzen Euroasiens…, S. 99; Tomari I. G. Muslim under the Czars and the Soviets. Lucknov, 1984, and oth. См. также: Абуталипов А. Басмачество в Средней Азии: домыслы французских советологов и историческая действительность. — Общественные науки Узбекистана. Ташкент, 1981, № 7, с. 40–42.
390
ChocaevМ. Op. cit., р. 274; Park A. G. Op. cit., р. И, 22; Becker S. Op. cit., р. 273–295; Massell G. J. Op. cit., р. 24; Hayit В. Turkestan im Herzen Euroasiens, S. 100, 295, 299.
391
Chocaev M. The Basmachi movement in Turkestan, p. 287, 274; Caroe O. Soviet empire, the Turks of Central Asia and Stalinism. London, 1954, p. 104; Park A. G. Op. cit., p. 16–19, 21–22, 40; The Basmachis…, p. 236–237; Zenkovsky S. Op. cit., p. 236; Pipes R. The Formation of the Soviet Union… Revised edition, 1964, p. 178; Wheeler G. The Modern History of Soviet Central Asia. London, 1964, p. 107; Olcott M. B. The Basmachi Movement or Freemen’s Revolt…, p. 355; Hayit B. Some problems…, p. 28; Idem. Turkestan in Herzen Euroasiens, p. 270.
392
По данным С. Зеньковского, представительство от областей Туркестана на съезде выглядело следующим образом: Ферганская область — 150 делегатов, Сырдарьинская — 22, Самаркандская — 23, Закаспийская — 15 (Zenkovsky S. Op. cit., р. 233–234).
396
См., например: История коммунистических организаций Средней Азии, с. 129–252; История Узбекской ССР. Т. 3. Ташкент, 1967, с. 5—161, и др.