Уже через пятнадцать минут после того, как Катарину увел человек из аналитического отдела разведки, в жилом секторе станции Пушкинская появилась группа людей в черной униформе, возглавляемая толстым человеком с круглым лицом. Комендантша общежития стояла рядом с ним и заговорщицки шептала тому что-то на ушко, указывая на пустую палатку Гордеевых. Тучный мужчина, на животе которого даже униформа не сходилась, кивал с серьезным видом, зыркая маленькими и умными глазками на заплывшем жиром красном лице по сторонам, после чего распорядился двум своим сопровождающим обыскать палатку.
Один из подручных, худой, как палка, с остреньким личиком, похожим на крысиную мордочку, «нырнул» за полог и деловито осмотрелся. Быстрыми движениями ощупал вещи, проворно осмотрел скудную обстановку, не забыв заглянуть в кастрюльку с супом. Несколько секунд принюхивался, после чего, макнув палец в варево, облизал его и застыл, словно анализируя молекулярный состав неизвестного отвара. Хмыкнув, он закрыл кастрюлю крышкой и принялся исследовать матрасы, лежавшие на полу. Так ничего и не обнаружив, он вернулся к столу и, выудив из сапога ложку, размашисто зачерпнул прямо из кастрюльки самую гущу с черными наваристыми грибами. Запихав целую ложку в рот, он блаженно закатил глаза, но, будто бы опомнившись, вытер ее о лежащее на постели одеяло и выскочил из палатки.
– Ну, что так долго? – толстый начальник аж притоптывал от нетерпения. – Нашел что?
– Нет, шеф, – крысомордый с сожалением посмотрел на кастрюльку, оставшуюся на столе внутри палатки. – Чисто все.
Начальник отдела безопасности, гауляйтер[1] станции Чеховская Тарас Михайлович Банный скептически хмыкнул и одернул расстегнутый черный китель, из-под которого выпирало пузо в черной рубашке. Он сам лично решил поприсутствовать при обыске, как только услышал, что девчонку увели в отдел разведки, а брат ее исчез из Рейха при невыясненных обстоятельствах. А когда до него еще дошла информация об инциденте в туннеле в сторону Полиса – мозаика сложилась. Он прямо всем нутром ощущал, что Штольц мутит какую-то свою игру, и как минимум хотел быть в курсе событий. В кои-то веки у него появилась возможность прищучить этого верткого и скользкого немца. Слишком он правильный, не подкопаться, как начальник местной СБ ни старался, он не нашел на Георгия Ивановича ни одного компромата. Весь опыт работы в аналоге гестапо говорил Банному, что так не бывает. А значит это только одно: Штольц что-то скрывает, причем настолько профессионально и искусно, что бросает вызов профессионализму его – Тараса Банного. И гауляйтер Чеховской Тарас Михайлович Банный должен знать, что именно. Он даже завел на начальника аналитического отдела разведки целое дело, которое хранил в личном сейфе и скрупулезно собирал в него все, что касалось Штольца. Результат получался до тошнотворности благоприятным. Благоприятным для начальника аналитического отдела. Хоть на Доску почета вешай его фотографию, будь такая в Рейхе. Но вот, наконец, такая зацепка. Появилась ниточка – Гордеевы. Ниточка, за которую можно потянуть и вытащить огромный комок темных дел Штольца. Правда, пока у Банного, кроме внутренней уверенности, что тут что-то нечисто, ничего не было. Но будет… он докопается… землю будет рыть, до самого ада докопается, как эти… червепоклонники на Тимирязевской. Он строго посмотрел на своих помощников и тихо произнес:
– Искать. Опросить всех жителей станции, друзей-подруг этих Гордеевых. По результату доложить.
Гауляйтер Банный повернулся и столкнулся нос к носу с высоким человеком в такой же черной форме. Секундное замешательство отразилось у него на лице, но Тарас быстро взял себя в руки и, широко улыбнувшись, вскинул руку в эсэсовском приветствии.
– Гауйляйтер Вольф, извините, что вот так вот вторгся в ваши владения, но неожиданные события требуют экстренных мер.
Вольф угрюмо посмотрел на коллегу по цеху. Его прямо подмывало наплевать на корпоративную этику и двинуть по этой улыбающейся роже, но он стерпел и хоть через несколько секунд, но поприветствовал Банного и пожал протянутую ему руку.
– Чем обязан, Тарас?
– Да, слыхал, у нас ЧП на Чеховской на блокпосту, так вот следы привели в твои владения. Ты уж не обижайся.
– Не обижаюсь, – Вольф покосился на гауляйтера соседней станции. Его прямо передергивало от западенского говора Банного. – Одно дело делаем. Так повторюсь – чем могу помочь?
1
Гауйляйтер – партийный лидер, в Четвертом рейхе занимает практически должность коменданта станции, возглавляя местную службу безопасности.