В нем Пастер заявил о том, что он «отделяет ферментацию как химическое явление от целого ряда других, в особенности, от обычных процессов жизнедеятельности», которыми в первую очередь являются, конечно же, питание и пищеварение. Отсюда очевидно, что в 1872 г. у Пастера, теоретизировавшего на тему ферментации, в действительности еще не было ясного представления о процессе как о функциях питания и выделения живых микроорганизмов. Как же мало было оснований для утверждения, сделанного позднее его последователем, господином Ру: «Работа Пастера в медицине началась с изучения ферментации»!
В новом докладе Пастер утверждает, что ферментация является неизбежным проявлением жизни, возможность которой напрямую зависит от окислительных процессов, происходящих благодаря наличию свободного кислорода. Затем он продолжает:
Как следует из этой теории, каждое существо, каждый орган, каждая клетка, что живут и продолжают жить без кислорода, поступающего из воздуха, или потребляют его в недостаточной степени для полноценного питания, должны обладать свойствами фермента по отношению к тому веществу, которое служит частичным или полноценным источником тепла. Такое вещество должно содержать углерод и кислород, поскольку, как я показал, оно служит пищей для фермента… И теперь в поддержку новой теории, которую с 1861 г. я неоднократно, хотя и робко выдвигал, привожу новые факты, которые, надеюсь, на этот раз, заставят поверить в нее.
После описания экспериментов (простой кальки с чужих экспериментов) он торжествующе подытоживает:
Я предвижу, как в результате моих усилий откроется новый путь в физиологии и медицинской патологии.
Единственная явная робость Пастера видна в той осторожности, с которой он уверял, что «каждое существо, каждый орган, каждая клетка должны обладать свойствами фермента». Это учение целиком противоречило тем взглядам, которые он формулировал, начиная с 1861 г., и в действительности являлось не чем иным, как осторожной попыткой выдать микрозимную теорию Бешана за свою. Хотя Бешан и подтверждал, что виноград, как и все живое, имеет внутри себя мельчайшие микроорганизмы – микрозимы, способные вызывать ферментацию, тем не менее, ферментацию, известную как винное брожение, он приписывал более могущественным силам, чем эти, а именно микроорганизмам (возможно, воздушного происхождения), находящимся на поверхности винограда. Поэтому, если бы Пастера обвинили в плагиате микрозимных идей Бешана, то единственным способом оправдаться могло бы стать указание на то, что этиологический фактор винного брожения находится вне винограда, хотя и в этом он всего лишь вторил Бешану. Отчеты Академии наук свидетельствуют о том, как дипломатично и ловко Пастер воспользовался этими мерами предосторожности.
Фреми тут же возобновил спор. В «Заметках о происхождении ферментов» он говорит:
В сообщении господина Пастера я вижу факт, который кажется мне выдающимся подтверждением теории, которой я придерживаюсь, и которая полностью опровергает теорию моего знаменитого коллеги. Господин Пастер, желая показать, что некоторые микроорганизмы, такие, например, как ферменты спиртового брожения, могут развиваться и жить без кислорода, утверждает, что виноград, помещенный в чистую угольную кислоту, через некоторое время сможет забродить и произвести спирт и угольную кислоту. Как такое наблюдение согласуется с теорией господина Пастера, в соответствии с которой ферменты производятся только теми микробами, что существуют в воздухе? Не очевидно ли, что если фрукт забродит в угольной кислоте, ничего не получая из воздуха, ферменты должны образовываться непосредственно под влиянием организованной [материи] внутри самих клеток, и что их происхождение не может быть обязано микробам воздуха? В таком случае, я более чем когда-либо выступаю против теории господина Пастера, которая приписывает любую ферментацию ферментативным микробам, существующим, по его утверждению, в воздухе, хотя они и не были никогда им продемонстрированы; и я утверждаю, что явления, возникающие благодаря атмосферным микробам, нельзя путать с теми, которые в действительности вызваны ферментами, порожденными организованной материей[158].
Пастер ответил ему:
Судя по всему, господин Фреми не понял меня. Я тщательно исследовал внутренности фруктов, которые использовал в экспериментах, и я утверждаю, что там не развивались ни клетки дрожжей, ни какого-либо другого организованного фермента.
Спор между двумя учеными накалялся, пока, наконец, Пастер, потеряв терпение, не обвинил Фреми в выгораживании немецкой науки, но тут же выразил сожаление, что перешел границы вежливости.