Сообщение в Академию наук «Происхождение винного брожения»[169]. Доклад об экспериментах, доказывающих, что винное брожение вызвано организмами на поверхности ягод винограда, а также на листьях и других частях виноградника, в связи с чем больные виноградники могут влиять на качество брожения и конечного продукта – вина.
Пастер
7 октября 1872 года
Сообщение в Академию наук «Новые эксперименты, доказывающие, что дрожжевые микробы проникают с поверхности винограда»[170].
Заключение
Теория Бешана опережает теорию Пастера на восемь лет; объяснения Бешана являются значительно более полными.
Признал ли Пастер точку зрения Бешана о том, что ферментация может быть вызвана не только воздушными микроорганизмами? Смог ли Пастер подтвердить чем-либо это открытие?
Бешан и Эстор
2 декабря
Сообщение в Академию наук «Заметки к сообщению господина Пастера от 7 октября 1872 г.»[171], в котором доказывается, что они уже много лет как учили, что каждый организм и даже каждый орган этого организма и каждая группа клеток такого органа может исполнять роль ферментов при помощи мельчайших клеточных частиц, агентов ферментации. Они не только предвидели новый путь в физиологии, но и открыли его много лет назад, и с тех пор неуклонно следовали этим путем.
30 декабря
Записка в Академию наук с просьбой отметить в протоколах факт того, что их заметки к сообщению Пастера остались без ответа[172].
Пастер
7 октября
Сообщение в Академию наук о том, что «каждый организм, каждый орган, каждая клетка, живущая без кислорода, должна обладать свойствами фермента»[173]. Предвидение «нового пути в физиологии и медицинской патологии».
9 декабря
Записка в Академию наук, в которой он выражает надежду, что позже, в свободное время, сможет опровергнуть сообщение господ Бешана и Эстора[174].
Глава 13. Микрозимы в целом
Успех, выпавший на долю Пастера, был столь велик, что на своем пути он почти не встречал сопротивления современников. Неудивительно, что его враждебность к Бешану возросла, когда тот решил оградить свои теории о клетке и формирующих ее элементах от любых попыток плагиата. Но раз Пастеру не суждено было выдать умело замаскированную микрозимную доктрину за свою, то тем хуже было для микрозимов и всего, что с ними связано. Положение, которого достиг знаменитый химик, позволяло ему с легкостью подавить любое научное развитие, грозившее затмить его собственные достижения, и обстоятельства вновь сыграли на руку удачливому Пастеру.
Наступил момент, когда профессору Бешану пришлось оставить занимаемую им влиятельную должность в Монпелье, в надежде принести пользу своей стране. Его молодой одаренный сын Жозеф, оказавшийся прекрасным помощником в исследованиях, последовал его примеру. Вся семья, за исключением старшей дочери, вышедшей замуж в 1872 г. за г-на Гассера, переехала в Лилль, и в жизни великого ученого наступили мрачные времена. Он лишился той благословенной независимости, которую надеялся упрочить переездом на север Франции. В результате постоянного вмешательства духовного руководства нового учебного заведения, Бешан буквально разрывался на части между работой и проблемами, и это стало благоприятным моментом для подрыва его авторитета в парижской Академии наук, где усилиями Пастера само слово «микрозима» стало почти анафемой.
Насколько же иным должно было видеться будущее профессору Бешану! Во время работы над завершением беспримерного и всеобъемлющего объяснения процессов жизни, болезни и распада, у Бешана неожиданно появились несведущие в науке соперники в лице прелатов, чья ограниченность не позволяла разглядеть в его взглядах ничего, кроме материализма и отсутствия веры. Будь у них достаточно проницательности, они увидели бы, что его теории лучше любых католических догм опровергают атеизм, который в ту эпоху часто отождествляли с наукой. Поверхностные знания вели к непониманию глубоких идей фундаментального учения Бешана, которому прелаты и ректоры Лилля в своем самодовольном невежестве не придали значения, а в искусстве дипломатии Бешан намного уступал Пастеру. Ухищрения были неприемлемы для него. Он не мог притворяться, что невежды знали о секретах мироздания больше него, и не делал попыток уступить фанатичным церковникам, поскольку это слишком походило бы на языческое преклонение. Он не умел приспосабливаться, и под влиянием удивительных творений Создателя в мыслях Бешана сложился образ, настолько же далекий от антропоморфических представлений священнослужителей, как Бог Израиля от топорных идолов филистимлян.