Завершается памфлет доказательствами того, что цитаты, приведенные комиссией, были точными, а вот Пастер скрыл некоторые слова, чтобы придать новый смысл своему прежнему утверждению. Более того, несмотря на то, что он просил комиссию исправить ошибки французского перевода их итальянского отчета, сам Пастер опубликовал его в «Ревю Саентифик», не обратив ни малейшего внимания на слишком многочисленные исправления ошибок, полностью изменившие его первоначальный смысл.
Стоит ли удивляться, что в связи с разгоревшимся туринским спором, зять Пастера писал, что тот «устал от нескончаемой и бесплодной борьбы»[213]. Итальянские профессора, однако, не считали, что теряют свое время даром. Напротив, они объявили, что удовлетворены, «потому что достигли желаемого результата: исследовали и выявили истину и опровергли обвинение в ошибке».
Остается только сожалеть, что в случае с современной конвенциальной медициной такой научный критический подход уступил место простому доверию, безоговорочной вере почти во все догмы, провозглашенные последователями Пастера.
Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: если способ, предложенный Пастером, мог обеспечить хотя бы видимый успех, то финансовая выгода должна была стать значительной. Так Пастер открыл эпоху пагубного развращения науки коммерцией. По образцу первого института, открытого в Париже в 1888 г., по всему миру появились научные центры для экспериментов над животными, производства и продажи вакцин и сывороток.
Одесса стала одним из первых городов, где открылся такой институт, но опыт создания его первых вакцин против сибирской язвы был провальным[214].
Панацея была выслана в г. Каховку на юге России, где она была введена по инструкции Пастера 4564 овцам, из которых 3696 очень быстро пали. Первые вакцинации были проведены в августе 1888 г. д-ром Бардахом, начиная с 8-го числа. Одна тысяча пятьсот восемьдесят две исходных овцы были разделены на две группы. Первая группа была вакцинирована до 11 утра, и в ней первая овца пала в течение суток, а семь других – в течение тридцати шести часов (т. е. полутора суток) с момента процедуры. Вторую группу вакцинировали вечером 10 августа. Первыми жертвами стали овцы, погибшие в ночь с 9 на 10 августа. Наибольшая смертность пришлась на 10 и 11 августа. Из 1582 вакцинированных овец 1075 пали от действия вакцины, что составило 68 %.
Еще одно испытание прошло на ферме, принадлежащей человеку по фамилии Спендриянов. Первая группа состояла из 1478 овец, в возрасте одного, двух и трех лет. Вторая группа состояла из 1058 овец – некоторые были старше овец из первой группы, а некоторые младше. Овцы были вакцинированы 10 августа между 7 и 11 утра. На следующий день в час дня произошла первая смерть. На следующий день была самая высокая смертность, и она начала уменьшаться с 13 августа. Всего из 4564 вакцинированных животных пало 3696, что составило 81 %.
Таким образом, провал в Турине вовсе не был исключением, и если бы несчастные животные могли говорить, то в ответ на предполагаемое благодеяние Пастера они, несомненно, умоляли бы избавить их от подобного «друга». Более того, Рене Валлери-Радо в своей монографии о жизни Пастера умалчивает о частных фермерах Франции и других стран, которым Пастер должен был выплатить компенсацию за убитых вакцинацией животных[215]. Специальная комиссия в Венгрии рекомендовала правительству этой страны запретить вакцинацию, Кох и Мюллер в Германии выступали против нее, Комиссия по сельскому хозяйству Англии отказалось рекомендовать ее. Наконец, ее сторонники не нашли ничего лучшего, как для виду похвалить перед последней Королевской комиссией по вивисекции ее современный «модифицированный» вариант.